Плюхнувшись на песок, я попытался отключить все свое воображение, и собрать воедино факты.

Обстоятельства таковы, что я Дэниэл Латс. Мне двадцать два года. У меня есть родная сестра Лили и сводный брат Рональд Латс.

Некоторое время назад я попал в аварию, пережил клиническую смерть, и выжил. Это если опустить кучу подробностей. Последнее воспоминание было зафиксировано в больнице: я собирался отмочить шутку. После чего я оказался на Ямайке. На вилле стоимостью «много миллионов». И в обществе сестры и братца гомосексуалиста. Это если не обращать внимания на кучу вопросов. Например, откуда у меня столько денег, что, будучи в бессознательном состоянии (так я про себя называл периоды, про которые мне никто рассказать не мог) я не спрашивал у Рональда о количестве денег. Или откуда у меня столько денег, или ….

Нет, вопросов много больше. И первоочередная задача, стоящая перед моим воспаленным мозгом, это найти того, кто расскажет мне об этом.

Рон еще дулся, когда я «разодетый в пух и прах», решил прошвырнуться до цивилизации. Цивилизацией я определял нечто, находящееся за пределами виллы. Из одежды на мне были джинсы и футболка. Почему-то только эта одежда казалась настоящей.

Рональд попытался отвоевать свои позиции, и крикнул мне вслед

– Дай мне сегодня хотя бы «Порше»!

«Порше»?! Размечтался! Не удостоив его ответом, я проскользнул в гараж.

Последней машиной в моем воспоминании был «БМВ». Судя по всему, именно в ней я и разбился. Думать об этом не очень хотелось.

Но сейчас я немного ошалел. Передо мной стояли три машины: «Порше» (не буду говорить дальше, так как в голове уже засветилась приблизительная стоимость этого совершенства), «Роллс-ройс» – кабриолет, и «Феррари». В гараже в один ряд стояло около полутора миллионов долларов!

Я прислонился к «Порше» и думал, как вылезти из осознания того, что не помню, за какие такие заслуги мне достались эти три повода для счастья.

Хорошенько обдумав следующие свои шаги, я вернулся в дом и заорал

– Рональд!

Он свесился с лестницы. Наверное, слышал, поганец, что я из гаража. И размечтался… Я состряпал самую ангельскую улыбку.

– Если увижу тебя за рулем «Порше», будешь оставшийся год ездить в инвалидном кресле. – От обиды он снова раскричался, но я его уже не слушал.

Хотя… скорость лучше не превышать.

На полном автопилоте, но все-таки наслаждаясь мягким урчанием мотора, я вел «Феррари» в город. Да, я поступил из вредности, знаю. Но уж больно привычно Рон направился ко мне. Меня в который раз передернуло.

Какая херня случилась, что я ни черта ничего не помню? Я помню сестру, Рона. Но на всём остальном стоял громадный блок беспамятства.

Я помнил только боль и тошноту. Это было после аварии. Саму аварию я не помню совершенно. Наверно, мой мозг заблокировал ненужные воспоминания, как мозг молодой девушки, которую изнасиловали, а она не понимает, почему ее платье порвано. Нужно только решить для себя, вытаскивать эти воспоминания на свет Божий, или нет. В том, что Бог существует, я уже не сомневался.

Внезапно я отвлекся от дороги. Перед глазами вспыхнуло что-то из отголосков прошлого: метель. Еще не соображая, что делаю, рывком нажал на тормоз. Машину занесло, и я перегородил дорогу. В следующую секунду в меня влепилась другая машина.

Да, уж. И скорость, вроде, не превышал, и все-таки умудрился создать аварийную обстановку. Я, кряхтя, вылез из «Феррари», превращенного моей старательностью в груду металлолома. Если «Феррари» уже металлолом, то что же с другой машиной?

Ужаснувшись, я задвигался активнее, а из головы все не вылезали обрывки воспоминаний: крутящиеся снежинки в свете фонаря. Из прошлого меня вырвал тихий стон. Проклятье! Как сильно они пострадали? Только с одной стороны дверь еще можно было открыть.