– Что ж, приятно познакомиться парень.

– Я Билли.

– Что?

– Меня зовут Билли сэр, – уточнил Билли.

– Ах да, точно, Билли.

– Вы не подумайте мистер Рэндал. Я не считаю вас невежливым, просто я считаю, что все люди должны быть очень вежливыми друг с другом. Ведь вежливость одна из основ для благопристойного поведения, ведь если никто ни с кем не будет вежливым, то, что же с миром-то станет? Я стараюсь быть вежливым со всеми, даже отец Сильвестр говорит, что я самый вежливый во всём хоре, а может быть даже во всём городе.

Уилл начал озираться по сторонам, в надежде увидеть тех, от кого отбился этот самый вежливый во всём городе мальчик.

– Кстати, а я вас что-то не припомню, хотя я всех прихожан этой церкви знаю, – продолжал Билли. – Вы, наверное, редко в церковь ходите, так ведь, мистер Рэндал? Не подумайте, что я вас в чём-то обвиняю, но в церковь надо ходить как можно чаще, да сэр. Церковь-то второй дом для каждого порядочного человека, а вы не похожи на человека непорядочного. Вот мой отец ходит сюда каждый день после работы и слушает как я пою.

К сожалению Уилла, никто из священников или прихожан, не испытывал потребности к тому, чтобы прервать его разговор с Билли. Хотя это больше походило на монолог Билли.

– Я пою хорошо, даже отец Томас говорит, что я очень хорошо пою. Он говорит, что когда я пою, люди в церкви ощущают как на них спускается благодать, а я вам скажу сэр, что не каждый хорист умеет так петь. Все священники говорят, что у меня талант, и моя мама так говорит и мой отец. А мой отец врать не будет, да и мама. И священники тоже врать не будут, они же ведь святые люди.

Уилл чувствовал, что тонул на корабле.

– Вот когда я вырасту, – и не думал останавливаться Билли, – я стану священником в этом городе, и все будут приходить сюда ко мне, а я буду проводить службу и отпускать грехи. Ведь человека нужно прощать, а то как же тогда? Некоторые говорят, что связать свою жизнь с церковью – это нелёгкое испытание. Я так не думаю. Я считаю, что связать свою жизнь с церковью, это самое правильное, что может сделать человек в своей жизни. Ведь только церковь может лечить людские души, только…

Наконец-то спасение, в лице того самого кивающего священника, двигалось прямо в сторону Уилла. В жизни частенько случаются тяжёлые времена, и в тот самый момент для Уилла настали времена полегче. Священник подошёл к нему, наклонился к его уху и, не обращая внимания на мальчишку, сказал:

– Он готов вас принять.

Эти слова звучали, словно слова любви для влюблённых, словно слова об излечении для смертельно больного, словно слово «амнистия» для пожизненно заключённых.

Уилл подпрыгнул со скамьи и направился в сторону внутренних покоев церкви. Но тяжёлое время по имени Билли и не думало сдаваться. Оно неотступно следовало за Уиллом, держа в руках свой пустой канделябр.

– А ещё священники говорят, что те, кто редко ходят в церковь, могут не получить прощения. А ведь прощение-то от церкви всем нужно, ведь так мистер Рэндал? Ведь непрощенный церковью человек, он и не человек толком-то, а так лишь что-то похожее на человека. Я вот думаю, что церквей нам побольше бы в городе построить. Город-то не маленький, а наша церковь всех жителей не уместит, когда они все решат прощения просить. Вот если бы…

– Мальчик, иди в жопу, – не выдержав, ответил Уилл и пошёл дальше.

Канделябр с грохотом ударился об пол, а лицо Билли выражало самое искреннее недоумение, какое только могло выражать лицо десятилетнего мальчика-хориста.

Во внутренних комнатах царил полумрак, который был немного разбавлен редко стоящими свечами. Толстые занавески не пропускали ни одного лучика солнечного света сквозь витражи. Нос Уилла насчитал в воздухе примерно четыре различных благовония, которые были совершенно не совместимы с его точки зрения, но образовывали возвышенный аромат с точки зрения прихожан и священнослужителей.