Стояла, чуть дыша, и не от вида гостей важных, не от стыда за своей глаз подбитый, а от того, что на мне мой лесной друг взгляд удерживал. И ежели б в облике Зверя, всё было бы ничего, а он… мужчиной необычайной красоты на меня смотрел.

Раньше бы я топила глаза в земле, но теперь нет-нет, да и вскидывала их, чтобы убедиться, верны ли ощущения. И каждый раз натыкалась на его обжигающее равнодушие. И от того сквозь землю провалиться хотелось аль шкуру с себя содрать.

Так и стояла, как на иголках, дышала урывками.

А Альфа по площади прохаживался, рядом Зварич семенил, что-то ему бубнил, руками махал рьяно и много, кивал часто.

Главный волколак будто его не слушал, в своих мыслях был. Он всех бегло изучал, и, казалось, от его глаз не ускользает ни челядь, ни местные, ни невесты, кто тиши воды, ниже травы были. Ни на ком не заострил внимания, ни на чём не остановил взгляда, но знала наверняка: всё видел и даже слышал, ежели кто смел шушукаться вдали.

И это до мурашек настораживало. Дагр спокойствием пугал. Матёрый, опасный, очень мрачный. От него так и веяло властью и силой. Он подавлял, огромный, молчаливый, грозный.

И тут душу затопило странное чувство. Словом, просветление.

Я опять метнула взгляд на Рагнара да так и застыла: вот кого мне напомнил Альфа. Рагнар не был настолько массивен, но был крупней многих из стаи сопровождения Дагра. И ежели бы не глаза чёрные, волосы тёмные, я бы решила, что они родственники.

Это с толку и сбивало.

Мысли испарились, когда я оказалась лицом к лицу с Альфой. Вернее его грозная масса надо мной возвысилась, а я от ужаса только глазищи сильнее распахнула, сразу же осознав, как слажала. Запоздало сморгнула, глаза вниз… Но уже оплошала. Дагр рывком за подбородок голову мою поднял, заставляя на него глянуть.

Ничего не сказал, не спросил, только чётко его недовольство прочитала в безмолвии. Грубовато отпустил, и я тотчас виновато голову склонила. Больше не поднимала, только раз моё сердечко с ритма сбилось, когда мимо Рагнар прошёл. Хоть и видала его в этом облике второй раз, а уж сразу отличила от всех. Поступью чёткой, крепостью ног и жаром, что меня тотчас окутал.

– Значит так, – Зварич, только гости уехали, а нас вновь согнали на площади, недовольно обвёл взглядом всех невест, – Альфа велел вас учить лучше. – На этих словах меня на прицел глаз поймал.

Божечки! Неужто я выделилась?! Ежели так, стало быть, от всех ждать «любви». Никогда невесты выделяться не должны, а я разукрашена.

– Так что, с завтрашнего дня будут у вас занятия усиленные по бою кулачному.

– А с оружием? – подала я робко голос, ведь о том давно просила.

Как спросила – так умолкла. Зварич в несколько шагов ко мне подступил. Грозно голубыми глазами сверкнул:

– А тебе, – отчеканил вкрадчиво, чтобы теперь знали все, кто виновен в нововведении, – мы все благодарны! С этого дня в резервацию будет приставлен волколак. Он будет следить за ходом обучения.

Ропот по площади полетел, негодование, испуг. И все меня возненавидели с новой силой.

– Ежели дашь ещё раз маху с мордой разукрашенной, нас ничто не спасёт! – шикнул на ухо Зварич так многообещающе, что по мне волна страха прокатилась.

До сего на меня мало обращали внимания такие значимые люди резервации, поэтому и разволновалась сейчас, тряслась сильно. А ведь умение хладнокровно с другими говорить, страху не выказывать – было главным наставлением Рагнара.

А я все его уроки прахом пустила, только столкнулась с первыми трудностями. Вот же дура!

Тяжко выдохнула, больше не приставая с вопросами и ожидая окончания сборища. Теперь и говорить не надобно, я совсем стала изгоем.