В голове пульсировала боль, как от тупого удара, а руки непроизвольно сжимали и разжимали пальцы. В этом безмолвии и тишине его разум был на грани, но память не отпускала, снова и снова возвращая его в прошлое.

Двенадцать лет назад всё было иначе. Он вспомнил, как громко объявил в кабинете, что закончил отчет о своем первом раскрытом деле. Он был очень горд, держа в руках папку с документами. Весь отдел тогда собрался поздравить его. Все хлопали его по плечу, смеясь:

– Ты это сделал, Стивен! Громкое дело – и ты его раскрыл!

Тогда для него это были не просто слова. Он до сих пор помнил, как чувствовал себя всемогущим. Впервые он осознал, что может изменить мир, сделать его немного лучше. Он ловил бандитов, восстанавливал справедливость и действительно верил, что это его предназначение.

А теперь что осталось от него? Он снова увидел себя в тот день, когда в офисе его встретили осуждающие взгляды. Как всё изменилось после того злополучного допроса. Он, детектив, посвятивший свою жизнь правосудию, превратился в «предателя», который пытался обмануть систему, состоя на службе у криминала. Вряд ли он сможет забыть, как коллеги, которые раньше уважали его и искали у него совета, начали демонстративно отворачиваться при встрече. Как быстро всё рушится, когда тебя перестают считать своим. Стивен провёл ладонью по лицу, словно пытаясь стереть эти воспоминания.

В его голове бесконечно мелькали обрывки воспоминаний. Его лицо на экране, которое произносило фразы, ему не принадлежащие… Люди, которые уважали его, теперь смотрели с презрением… Разговоры, расследования, моменты напряженной работы – всё превратилось в ком предательства и лжи. Бессильная ярость закипала внутри него, накатывая волнами, но каждый раз, когда доходила до предела, её сменяло чувство отчаяния.

«Как? Как такое могло произойти?» – этот вопрос, на который Стивен не находил ответа, изматывал его до дрожи, садня в сознании, как заноза. Ему всё время казалось, что это какой-то кошмарный сон, от которого он вот-вот избавится, проснувшись. Но это была реальность. Мир рухнул, и он оказался под обломками собственной жизни, раздавленный весом естественных ошибок – тех, что он не сделал, но которые ему вменили.

В глубине души тлела мысль, что всё ещё можно исправить. Но как? Кому теперь можно верить? Вся система, которой он служил, предала его, подставила, подменив даже его самого, и подтолкнула к краю…

– А я… я даже не заметил, как попался в ловушку, – с горечью прошептал он.

Его взгляд скользнул по комнате. Ничего не могло вернуть того Стивена, которым он был раньше. Чувство утраты – не просто работы или репутации, а самое себя – разъедало его изнутри. Он уже не был детективом, который, не отступая перед трудностями, искал правду любой ценой. Теперь он был тем, кого обвинили в преступлении, которого он не совершал, и никто не верил в его невиновность. Его уволили из полиции с волчьим билетом, предупредив, что он должен покинуть город в течение двадцати четырех часов. И куда ему податься? В шахтерский городок его детства? Так там его никто не ждет, даже барак, в котором они жили, давно снесли.

Стивен долго сидел, словно застывший во времени, в своей вдруг опустевшей комнате, окруженный воспоминаниями. Его жизнь рухнула так внезапно и так безжалостно, что он до сих пор не мог понять, как оказался в таком положении.

Он достал из коробка фотографию, которую забрал из своего кабинета. На ней он был совсем молодым: улыбающимся, жаждущими действий, готовым изменить мир. Он закончил второй курс колледжа и был полон несбыточных надежд. Рядом с ним стояла его мать, усталая, но по-прежнему сильная. Ее глаза смотрели на него с фотографии так, словно пытались передать ему всю заботу и тепло, которые она излучала при жизни, ведь она была его опорой, великой силой. На секунду его сердце защемило от нежности. Это был не столько тяжёлый момент сегодняшнего вечера, сколько вспышка умиления от воспоминаний о том, что его жизнь когда-то была наполнена смыслом и чувствами.