– Что ты делаешь?! – возмутилась я.

– Дары духов по праву принадлежат мне, – пробормотал орк.

Тут я осознала, что в мою поясницу упирается что-то большое и твердое. Совсем наивной девушкой я не была, мы не раз целовались с Никитавой, и я чувствовала сквозь плотную ткань брюк его мужское желание. Но то, что упиралось в меня сейчас, ни шло ни в какое сравнение…

– Нет, пусти! – мои щеки запылали, а сердце забилось еще быстрее.

– Никогда… – рука сжала меня сильнее, удерживая на месте, не позволяя отстраниться. – Тише. – орк чуть наклонил голову, и его горячее дыхание обдало мое ухо. – Не дергайся, как напуганный крольчонок. Я не причиню тебе зла.

– Тогда убери руку! Ты говорил, что ляжешь в другом месте, – я стала обвинять Драх’эна.

– Ты металась и стонала во сне. Я лег рядом, чтобы убаюкать тебя.

– Мне снился медведь. Но теперь сон закончился.

– А мне снилась ты. Снилась твоя мягкая кожа и мелодичный голос, твоя улыбка и сладость губ, которыми ты шептала, чтобы я целовал тебя снова и снова.

– Это… всего лишь сон! – выдохнула, испытав странное волнение внутри от слов Драх’эна.

– Это знак, который мне послали духи. И теперь я хочу узнать, на самом ли деле ты такая сладкая.

Рука орка вернулась на мою грудь, а шершавые большие пальцы нащупали чувствительный сосок и аккуратно сжали его. Я удивленно охнула. Нужно было бороться, кричать, царапаться, но вместо этого я растерянно замерла. Тем временем орк продолжал ласкать мою грудь, зарождая внутри меня что-то теплое, тягучее и волнующее.

– Ты моя, – хрипло и низко выдохнул Драх’эн, после чего осторожно прикусил ушко.

Словно маленькие молнии разбежались от этого места.

– Маленькая пташка, не бойся, я буду осторожен.

– Так не положено. Я тебя едва знаю, ты не супруг мне и даже не жених, – снова протест.

Орк только усмехнулся. А затем рывком повернул меня на спину, нависнув сверху.

– Ты – дар духов. Если не принять дар, духи разгневаются.

Я уперлась ладонями в его твердые мышцы на груди. Но не смогла произнести ни слова, почти утонув в золоте его глаз, которые смотрели на меня с особым мужским голодом.

– Никогда не спорь с духами, Ай̕’ла. От этого не бывает добра. Духи мудры.

– Но я не хочу, чтобы ты делал это со мной…

– Я обещаю, что тебе понравится.

Я нервно сглотнула. Какой смысл кричать или биться? Здесь никто не станет спасать меня от вождя. Даже если он решит меня съесть заживо. А высвободиться из его хватки все равно не получится. Но… если я начну петь, вдруг он передумает? С медведем же сработало…

Мои губы дрогнули и приоткрылись, сорвался первый робкий звук, больше похожий на вздох. Драх’эн нагнулся ниже, и его губы скользнули по моей скуле, обжигая горячим дыханием. Они были мягкими и осторожными. Я торопливо вытолкнула из себя второй звук – он прозвучал, как стон.

– Продолжай, мне нравится, такая песня.

Губы прошлись по краю ушка, вызывая мурашки от горячего дыхания, а большая ладонь легла на талию. Я заставила себя петь дальше, но голос звучал томно и слишком глубоко. Он не отпугивал, а заманивал.

Дыхание Драх’эна участилось, сердце стало биться сильнее, а на теле затвердели мышцы. Губы припали к моей шее, а потом прошептали:

– Если продолжишь дурманить меня, то я не сумею сдержать свою страсть.

– Но я наоборот!

– Ты споришь с духами, и выходит только хуже.

Зрачки Драх’эна опасно расширились, а на шее быстро пульсировала венка. Я с запозданием поняла, что сама толкаю его к краю. Рука мужчины заскользила по моей ноге, задирая рубаху. И мне стало тяжело дышать от чувства стыда и чего-то еще – очень горячего.

Сильные пальцы скользили по коже медленно, наслаждаясь этим прикосновением, раскаляя ее. Мое дыхание сбилось, а ладони уже не отталкивали, а держались за ремешки на груди орка.