Исчерпывающе. Не получился диалог.

– Как тебе чай? – сухо и холодно спросила Оазис, наклонившись через стол.

– Неплохо, но я бы добавил сахар.

– В твоем мире уже вроде бы есть интернет? Загугли на досуге значение слова «вкус». Давай, дохлебывай и вали!

Фауст допивал чай и думал об Оазис.

– Ты не пойдешь с нами?

– Ха! С чего вдруг? Только потому, что он попросил?

– Потому что… И твой народ здесь умрет, нет? Как я понял, Проклятая Тройка заглянет в каждый мир? – возмущенно спросил Фауст. – Даже Кос…

– Кос все это делает, потому что Огненноликая что-то когда-то там сказала! Ему плевать на семью, в отличие от меня!

Фауста искренне взбесила ее логика, и он уже не мог остановиться. Как можно было быть такой дурой, по его мнению, он не понимал.

– В отличие от тебя? То есть ты хочешь сказать, что сидишь тут только из-за обиды на мать?! Или Коса, я не знаю, что там у вас произошло.

– Чего-о? Какой смелый вы поглядите, засранец!

– И если уж говорить о Косе, неважно, что им движет, он сейчас собирает семью, чтобы защитить всех от этой Тройки… А ты тупо сидишь тут и ноешь, какой он плохой!

Оазис сжала кулаки, и золотые искорки побежали из глаз. Фауст нервно сглотнул, но слов назад не забрал.

– А не пошел бы ты, Фауст, на хрен!

– Нет, не пошла бы ты! – крикнул Фауст. – У меня за душой ничего, кроме моих снов, и я пошел черт знает куда, черт знает с кем, чтобы спасти мир, который мне даже не родной! Ты – богиня, одного твоего брата, возможно, уже убили, мать просила о помощи, Кос пришел к тебе и тоже просил, а ты сидишь и нихера не делаешь! Ноги моешь в пруду… А теперь сидишь и злишься на меня?! Дура…

У Оазис сначала было лицо терминатора-убийцы. К концу речи просто отвисла челюсть. Фауст ждал, что она его просто испепелит взглядом, хотя не был уверен, что она умеет как Кос. Но она молча встала и в полной тишине начала перебирать вещи.

– Иди спать, скакун, утром поговорим, и я иду с вами. И больше ни слова!

Фауст сидел в шоке от собственной наглости. Наверное, так всегда, когда чистая и не забитая тревогой голова? Как приятно быть правым. Оазис подошла к Фаусту практически вплотную, к лицу, так что опять стало неловко. В нос снова ударил запах лаванды и мяты. Она слегка, но резко ударила кулаком Фаусту в живот. Помимо удара, ее «кокон» неприятно обжег через одежду.

– Про дуру – было лишнее.

– Ай… Справедливо.

После этого эпизода Фауст был уверен, что попал к ней не случайно и должен был ее убедить идти с ним. Вот нашелся бы хоть кто-то, способный пролить свет на эти видения.

Глава 10

Люк ощущал каждую секунду, проведённую в том доме. И время будто остановилось, когда в один обычный день Вия исчезла и больше не вернулась.

Никто не сказал ему, куда и когда именно она уехала, вернётся ли, и почему ничего не сказала. Неизвестность болезненно скребла душу, отравляя его разум. Он не находил себе места и пытался спрятаться от мысли, что его бросил единственный любимый человек.

Прошло полгода, а Люк так и не смирился – ни через год, ни через два. Он часто вспоминал их последнее прощание перед сном: тот вечер был спокойным и ничем не предвещал беды. Тогда он не осознавал, что видит её в последний раз. Теперь это убивало его.

Каждый день он ждал письма или вестей от неё. Это отвлекало от всего: от учёбы, отдыха, людей. Даже издёвки и побои в приюте перестали волновать – он лишь смеялся в ответ, осознавая, насколько всё стало неважным. Со временем это настораживало окружающих. Ближе к совершеннолетию Люк окончательно стал изгоем – его просто перестали замечать. И это его устраивало.

Однажды днём Люк сидел один во дворе. У него не было настроения ни на что. Даже искать, чем бы заняться, казалось бессмысленным. Он чувствовал себя абсолютно пустым – как и весь последний год.