Незаметно к нему подкрался мальчик, на вид ровесник. Люк раньше не видел его в приюте, но не удивился – давно перестал следить за тем, кто приходит и уходит. Мальчик был невысоким, рыжим, в кожаной ковбойской шляпе.

– Ну привет. Чего сидишь тут один как пень?

Люк тяжело подпускал людей к себе, особенно навязчивых. Но в этот раз, к собственному удивлению, был даже рад. Он удивился, что с ним вообще кто-то заговорил.

– Привет… Извини, я… всё нормально, я просто… часто тут отдыхаю.

– Вижу, что не работаешь! – рассмеялся мальчик. – Меня звать Филин.

– Классное имя. А я Люк.

– Отлично, Люк. Так что ты тут киснешь? Неужели больше негде провести время?

Люк не ответил. Он и правда не задумывался о том, как хотел бы проводить свободное время. Филин прищурился:

– А пойдём-ка к речке, пока старшие не видят?

– Не знаю даже… заведующие ругаться будут.

– Брось! Мы уже не дети. Повопят немного – и успокоятся. А мы весело покуралесим, ну?

Люк немного подумал и согласился. Филин не обладал особой харизмой или привлекательностью, но как будто считал подавленное желание Люка – уйти подальше, не видеть этот дом. Может, это совпадение. Но найти компанию и сбежать – именно этого Люк и хотел.

Так началась их долгая дружба.

Он всегда боялся сближаться с людьми, особенно после ухода Вии. Со временем Люк понял, что его тревожило ощущение, будто он нашёл замену. Жгучая боль разлуки постепенно утихала, а потребность в общении становилась яснее. Эта буря противоречий сделала его раздражительным и гиперактивным.

Однажды за обедом он лениво ел суп. Филин, как ураган, подсел с подносом:

– Привет, Люк! Чем займёмся после занятий?

– Привет… не знаю. Я думал поспать.

– Да ты чего такой кислый? Давай лучше стырим соли и пойдём к колодцу – там куча слизняков! Они так смешно выворачиваются наизнанку!

Люку было не по себе от садистских наклонностей друга, но со временем он понял: Филин безобидный, просто странный. Его чувство юмора порой пугало.

– Не знаю… как-то не до этого.

– Ты опять по своей девчонке сохнешь? Не надоело? – Фил закатил глаза. – Забудь её, как она тебя – бери с неё пример.

Эти слова эхом прозвучали в голове Люка. Паника сдавила горло, злость вспыхнула мгновенно.

– Нет! Я же сказал – не говори о ней! Она не бросила меня, она уехала, чтобы стать певицей, наверное… Ты-то что знаешь?!

– Ладно-ладно, как скажешь…

Пауза повисла тяжёлая. Но Филин, как ни в чём не бывало, с трудом сдерживая смешок, сказал:

– Нет, ну ты представь лицо старосты, как она позеленеет от этих слизняков!

Люк невольно улыбнулся. Всё же… было бы весело.

– Тащи соль.

Они притаились на заднем дворе. На цыпочках добрались до старого колодца. Люк с усилием сдвинул тяжёлую крышку. Внутри – множество жирных слизней на мокрых камнях.

Филин достал свёрток с солью. Слизень под щепоткой начал «сдуваться», как шарик, даже пищал, словно из него выходил воздух. Второй – вывернулся и истекал слизью. Люка завораживало это зрелище. Он думал: они мучаются. Но заразительный смех Филина понемногу растапливал его сдержанность.

– А давай выдавим одного, как пасту, и наполним песком! Потом бросим в мелких – вот у них будут рожи!

– Слушай, это перебор. Не хотелось бы получить по шапке.

Филин уже хотел возразить, как вдруг:

– Люк! Что ты здесь делаешь? А если провалишься в люк… Люк!

Это была староста – женщина лет сорока с вечно недовольным лицом, заплетённой косой до пояса и царственной осанкой. Филин исчез, как дым, оставив Люка одного.

– Я… вышел поиграть с Филином…

– Неважно. В доме не спрячется. А это что?.. – она заметила слизняков и побледнела. Люк едва сдерживал смех. – Мерзость. Быстро в дом!