Пошел в художественную галерею. А там… Просто кошмар какой-то! Правда, совмещенный с нечаянной радостью: художник Олег Кулик рекламирует водку «Абсолют». Карина испуганно вытаращила свои темно-вишневые глазища: – Ты куда меня привел, говорил картины, искусство, а тут опять водяра! И что это за художник такой, не знаю…

– Понимаешь, Каринк, это считай нынешний мэтр современного российского искусства, почти академик живописи. Этот, как бы сказать помягче, параноик с маниакальной тягой к художественным вывертам, в свое время прославился тем, что сидел голый на цепочке в клетке, изображая собаку. Окружающий народ долго и с большим любопытством наблюдал, как этот самый Кулик жрет из лоханки, гадит под себя, периодически скуля и лая для правдоподобия на собравшихся.

Буржуям это понравилось – помнишь фразу Леонова из «Осеннего марафона»: «Они это любят», и призвали художника провести рекламную акцию водки за десять штук баксов. Недолго думая, Кулик присобачил к собственной фотографии «а-ля натурель», то есть без штанов, пластиковые соски, из которых можно отсасывать водяру.

– Жуть, хотя бы женские соски сделали, все какая-то эстетика…

– Что могу сказать? Полностью согласен. А в этом варианте, во-первых, это негигиенично. Подцепишь какой-нибудь атипичный ящур – и все, прощай молодость. Во-вторых, ты как всегда права – не эстетично. Каждому дереву ясно, что такой интимный процесс, как поглощение водки, требует вдумчивого, чуткого, основанного на глубинных тупиках сознания, отношения. Вы, благоговея, должны собрать свое внутреннее «я» и растворить его в стакане мерцающей и вонючей жидкости, чтобы потом, глотнув, вернуть свою духовную сущность в бренную плоть. Какая там японская чайная церемония! Так, игры в дочки-матери в вечерней школе для олигофренов. А подготовка к пьянке?! Это же песня! Практически лебединая.

Скажем, великая Анна Ахматова, возлежа по утрам на подушках, вызывала к себе будущего нобелевского лауреата, а тогда еще молодого и зеленого от пьянства поэта Иосифа Бродского: – А знаешь, Жозефф, не пора ли нам поразмышлять о живительной влаге и свежих анчоусах под соусом пармезан?

Бродский понимающе клевал библейским носом: – А то, мадам… – и мчался в ближайшее сельпо и приносил бутылку водки и пару банок килек в томатном соусе. Вот эстетика, вот поэзия! А если бы Анна Андреевна сказала Бродскому: – Йоська, шнуркуйся и мухой в лабаз за косорыловкой да прицепи пару жестянок мандавошек в т/с! – эффект великого таинства потребления водки просто разбился бы вдрызг! То есть результат был бы тот же – они выпили и закусили, но эстетический контекст, согласись, ушел бы в гудок.

И у этого Кулика то же самое. Подошел, дескать, и соси из его недоношенного тела какие-то «Абсолютные соки». Последствия ясны – нажрешься. А чистых человеческих радостей от процесса нет. Тем более ценители Кулика мне по секрету с восхищением поведали, мол, в первом варианте проекта рекламы «Абсолюта» сосать нужно было непосредственно из причинного места Кулика.

– Ф-фу, этого только мне еще не хватало, – скорчила забавную рожицу Каринка, – а ты если так жаждешь нажраться – вперед! Забавно будет на это со стороны взглянуть.

– Успокойся, на это даже шибко продвинутые капиталисты не пошли. Только все это ерунда на машинном масле. Если бы мне предложили десятку тысяч долларов за рекламу какой-нибудь ерундовой горькой настойки типа «Имбирной», я бы сделал на порядок круче. Зажмурься, милая Карина, и представь.

Цирк. Афиша: «Только сегодня впервые на арене одноглазые карлики-альбиносы!» Гаснут огни. В полной темноте, под барабанный бой, в огненных лучах прожекторов, что-то падает из-под купола. Шлепок, зажигается свет. В середине арены – черный кенгуру. У него в сумке что-то шевелится, и вдруг с криком «Алле!» оттуда выскакивает карлик-альбинос с повязкой на глазу, как у Кутузова. Достает из-за пазухи бутылку «Имбирной», выпивает из горла и бросает посуду в амфитеатр. Затем кенгуру говорит нечеловеческим голосом: «Ап!», и карлик-альбинос рыбкой ныряет обратно в сумку. И под прощальный марш лейб-гвардии Бранденбургского, имени вдовствующей императрицы Марии Федоровны гусарского полка кенгуру упрыгивает с манежа. Вот где величие настоящей алкогольной рекламы.