- Просунь под рубашку. – Надтреснутым от ощущений голосом приказывает он и выправляет край белой ткани из брюк. А может, он тоже вспомнил тот вечер, когда мы смотрели фейерверк в честь Дня города на холме в Строгино. И то, как он пытался согреть мои окоченевшие пальцы таким же интимным способом.

Плавлюсь от удовольствия, когда рука касается натянутой мышцами кожи. Дыхание «спотыкается», комкается…

Шикарный, мерзавец! Горячий, как гейзер.

Провожу ладонью поперёк его живота, слегка распушая волоски большим пальцем.

- Бл*дь! – с примесью отчаяния выругивается Павел и просовывает мою руку под пояс брюк.

Сразу же натыкаюсь на встречное, тугое движение. Одеревеневший член упирается мне в ладонь, размазывает по коже скользкую капельку выделившейся смазки.

О Боги! Это всё! Я покорена его размерами, порабощена. Уже готова, как вульгарная девка, опустить голову и облизать горячий, распухший орган. Это конец! Эм-м… И в прямом и в переносном смысле.

Ухмыляюсь своим странноватым мыслям. Отодвигаю край его боксеров, освободив себе побольше места для размаха и начинаю достаточно агрессивно перемещать руку по члену Осадчего и сжимать.

Пашка тыкается затылком в подголовник и на пару секунд закрывает глаза. Шумно выпускает сквозь стиснутые челюсти воздух и стискивает моё колено.

- Давай! Поработай теперь для меня, а не ради публики! – сипит подсевшим от возбуждения голосом и наклоняет мою голову ниже.

- Ты серьёзно? – Он рехнулся! Минет за рулём? Я думала, что такое бывает только в порно.

- Я жду, Ярослава! Я же сказал, что ты должна быть готова всегда! – откидывает назад мои волосы и легко надавливает на родинку рядом с нижней губой. – Не волнуйся, я справлюсь с управлением. Опыт есть.

Что он имеет в виду под словом «опыт»? Не понятно. Опыт вождения или опыт такого… хм… общения в дороге?

От второго предположения в области грудины неприятно покалывает, как будто иголку воткнули.

Ладно. Хочет играть со мной? Принято! Раз на то пошло, я тоже выложусь на все сто.

Зачем? Чтобы доставить удовольствие этому эгоистичному монстру? Нет! Хочу попробовать свои силы. Жажду смотреть, как он тоже тает в моих руках… как он там сказал? «Как пластилин».

Наизнанку вывернусь, чтобы переплюнуть всех его «рабынь», стоящих в очереди. Подсажу его на свои ласки, а потом уйду, гордо вскинув голову.

Накрываю лоснящуюся, гладкую головку ртом и вбираю почти до самого основания. И сразу же давлюсь от спазмов в горле.

- Тише, тише… Полегче, милая! Или сосать за девять лет семейной жизни тоже не приходилось? – издевается, козёл! Ну ладно! Сейчас я тебе устрою мастер-класс!

Снова скольжу ртом по напряжённому стволу, аккуратно, миллиметр за миллиметром приближаясь к самому низу. Повторяю незамысловатые движения, и ловлю себя на том, что неприлично ёрзаю по сиденью, сжимая бёдра.

- Твою мать! – стонет Осадчий, сжимая руль до скрипа. – Беру свои слова обратно, Яська! Ты профи!

Толкается мне в рот и шумно, напряженно выдыхает. Часто-часто.

Эмоции и ощущения, вызванные его реакцией, разрывают меня. Бьют в пах животной похотью.

- Не стесняйся… Погладь себя… - стонет он сквозь зубы. – Расслабься, Ярослава…

Отрываюсь на секунду от вздрагивающего члена и быстро бросаю ему ответ:

- Не хочу!

- Правда? Тогда почему так громко стонешь? – усмехается он и толкается мне в рот ещё глубже.

Я стонала всё это время? Что, правда?

- Сожми рукой! Сильнее, Яська! – рычит, почти перекрикивая мотор. Обхватывает мою руку, массирующую член и стискивает до боли. – Рот шире! Глубже! Чё-ё-ёрт! Глотай, детка! – кабриолет резко дергается и глохнет. И вместе с этим толкается и дёргается Пашкин гигантский пенис, заполнивший каждый уголок моего малоопытного рта. Вязкая, солоноватая жидкость наполняет горло. Льётся, льётся… Такими бурными потоками, словно он месяц воздерживался.