Я просыпалась, когда он уже уходил на работу. Мой друг всегда оставлял завтрак для меня и какую-нибудь записочку, в которой шутливым тоном напоминал выпить таблетку, погреться картошечкой, а то и подумать над своим выходом на сцену. Глупо, но я складывала все эти письмена в шкатулку, что досталась мне от мамы – единственная вещь, которая у меня сохранилась как семейное наследие.

Целыми днями я бывала одна, ожидая Хемиша. Я всегда не ложилась спать до того времени, как он приходил ночевать, ибо частенько после работы он приходил отобедать, а потом снова уходил по своим делам и возвращался поздно. Я никогда не спрашивала, куда он уходит, не желая вмешиваться в его личную жизнь. Однажды он оделся чрезвычайно изысканно: брюки в полоску, лаковые ботинки, безупречной белизны рубашка с жилетом и неизменное пальто. Хемиш едва ли не накрасил лицо как женщина. Он выглядел обворожительно, и я просто пожирала его глазами.

– Идёшь на какой-то праздник? – не удержалась я, когда он предупредил, чтобы я не ждала его, ибо он не вернётся до следующего утра. – Или свидание?

– Что? А, нет, просто встреча выпускников в одном клубе. У меня волосы не торчат?

– Нет. Лежат идеально.

Он выглядел каким-то возбуждённым, его глаза лихорадочно блестели. Думаю, он был не совсем со мной откровенен. Наверное, у него всё же было какое-нибудь свидание с обворожительной мисс под стать ему.

Однажды Хемиш упомянул, что его первая любовь умерла, но сейчас я не знала, что и думать, веря, однако, что он по-прежнему хранит ей верность.

Это была первая ночь, которую я провела одна в его квартире.

Я жила тем, что всё время ждала Хемиша, а потом тайно любовалась им, пока он не видел.

Я читала, играла на рояле, но это не помогало занять руки и мысли на весь день. Тогда я стала хлопотать по хозяйству, как если бы была хозяйкой в этом доме или нанятой домработницей.

– Мне неловко, что я живу у тебя задаром. К тому же надо чем-то заняться, да и тебе будет приятно, – объяснила я хозяину квартирки.

Я убиралась, но не решалась дотрагиваться до стола (он стал для меня чем-то вроде святого места), и готовила. Вполне сносно, но хуже хозяина, хотя он заверил, что я не уступаю своими кулинарными способностями миссис Пемберли.