– Слушай, а на хрена шефу вообще докладывать, что мы стволы зажали? – спросил Ванчура. – Мне сдается, что перчатки… черт, мать их… Да я там вроде ни за что кроме ствола-то и не держался…

Напарник, положив свой пистолет на пластиковый подоконник, мрачно посмотрел на Ванчуру. Конечно, приказ был однозначный: сделали дело, стволы бросай там же, и в отсидку. Ну, так это еще фигня, что стволы не бросили, они ж к магазину внаглую, на джипе подкатили, совсем позабыв про специально для этих целей обезличенную «шестерку», ожидавшую их на стоянке. Это будет прокол похлеще…

– Слышь, ты что, нашенских ментов не знаешь?!. Они тупые. – Сашок постучал кулаком по лбу. – Словно, блин, ну даже не знаю кто. Они только в киношках такие крутые все, как Дукалис, а в натуре… Да и Мох им отмашку не даст, коли что, – убеждал он больше себя, чем приятеля. – Давай-ка лучше перекинемся в буру, что ли. Тебе как, Мох бабки заранее отвалил или снова будем загорать до получки?

Ванчура плюхнулся в кресло, широко растопырившееся ручками, оканчивающимися умело вырезанными львиными головами. Денег-то дали, но немного, так чтобы «не разжирел», основной гонорар будет позже. Если будет. Хотя, конечно, будет. Мокряк – это тебе не хухры-мухры. Не каждый вор в киллеры идет. Киллер… слово-то какое. Красивое слово. Это раньше был «убивец» или там «мокрушник», а теперь – в натуре, киллер! Он вспомнил толстое, исказившееся ужасом лицо этой жирной гусыни, ее здоровенные, как арбузы, подскочившие под пулями груди, и рот его скривился в хищном оскале…

– Ну, давай, скидывай картишки, что ли, – настаивал Сашок.

Но образ жирногрудой бабы, медленно падающей под стол, все стоял перед глазами Ванчуры.

– Ха-а-а… А девок сейчас не к месту? – полуспросил-полупредложил он.

– Ты что? – Сашка так и передернуло при одной мысли о столь кощунственном нарушении субординации. Притащить девок, устроить бордель прямо на даче у шефа! Тут и за джип, и за перчатки – за все разом достанется!

– Не знаю, – пробормотал он, – я после мокрухи бабами ну… не интересуюсь. Ну, никак… Хоть Клавдю Шифер мне подавай – ноль внимания.

– А Валюху из парикмахерской?! – съязвил Ванчура, пытаясь зацепить подельщика.

– А че тебе Валюха? Ты ее не тронь, понял?! – огрызнулся Сашок и нервно так застучал рукоятью браунинга по ладони.

– Да ладно тебе, братуха, не кипятись, – миролюбиво сказал Ванчура. – Я так… пошутил, ты ж мне как брат, сам все знаешь. Не обращай внимания. Может, тогда по стопочке?

– У Моха в холодильнике должно быть, да и колбасы надо а то, какой запивон без жратвухи?

– Ну, вот и тащи сюда, – буркнул Ванчура.

«Настоящий вор сказал бы не «колбаса», а «балагаса», – подумал Ванчура, провожая взглядом отправившегося на кухню компаньона. – Вишь, блин, еще ни фига не знает, а туда же… «киллер».

Не сидевший ни разу, ни полсрока, Сашок в бандитской иерархии стоял неизмеримо ниже, чем Ванчура, и тот всегда рад был дать ему это понять. Впрочем, это единственный недостаток, а так парень ничё – без комплексов, крепкая рука и знание восточных единоборств, да и вообще, фраеров в гвардии Моха не держат.

Вскоре оба приятеля, немного расслабившись после спиртного, уселись у экрана телевизора. Крутили какой-то полицейский боевик. Сашок таки раскрутил коллегу на картишки, тот даже поделился с ним полученным от пахана, авансом, но игра шла вяло.

– Смотри, – пробасил слегка окосевший Ванчура. – Вон как американская братва ментов разделывает. Тьфу ты, дьявол, копов по-ихнему!

Он уставился на экран, повторяя в воздухе невероятные удары руками, которые исполнял актер, игравший роль благородного бандита.