Надо же, в суете я не заметил Николу. Юноша копошился с ремнями, подгоняя их под свои немалые габариты.

– А где все наши?

– На других кораблях. Чтобы разом не погибнуть.

В логике Николе сложно было отказать.

– Есть команда на прогрев двигателей. Заканчиваем с креплением груза и по местам! Скоро вылетаем! – прокричал командир двадцатого отряда с позывным «Ворчун», и пилоты засуетились над приборной панелью. Проходя мимо нас с Галатеей, он задержал взгляд на корпоратке и, что-то буркнув под нос, пошел дальше подгонять подчиненных. Несмотря на это мне показалось, что его скверное настроение вызвано не столько задачей осуществить опасную высадку, сколько неумелыми действиями части бойцов, в которых легко угадывались новобранцы.

Сиденье, под которым остался мой рюкзак, было свободно, и я поспешил его занять. Хорошее место. Видно пилотскую кабину и часть лобового иллюминатора.

Зиро включил общий голосовой канал, и я услышал командующего операцией. Конечно, им оказался не Кай. Впечатление о нем сложилось скорее как о торговце, чем о боевом лидере.

Командующим операцией назначен Расти «Папочка» Штоун.

– Чертов Кай! – зло прошипела Галатея. – Отыгрался все-таки.

Я понял, причину гнева корпоратки, стоило услышать первое объявление.

– Хорошие детишки слушают Папочку и пристегивают ремни, плохие готовятся собирать зубы по салону «Пеликана». – В искаженном помехами голосе командующего звучали нотки безумия. – На планете нас с нетерпением ждут полтысячи обворожительных дам. Постарайтесь доставить себя в целости.

Расти еще какое-то время раздавал команды ближайшим подчиненным, забыв выключить микрофон, а потом снова ворвался в эфир:

– Какого дьявола мы еще стоим?!

Последняя фраза послужила общей командой к взлету, и один за другим «Пеликаны» устремились в ледяную пустоту космоса.

Стоило нам покинуть посадочный ангар крейсера, как в пилотском иллюминаторе передо мной предстала Деметрия. Я впервые воочию видел столь прекрасную планету! Буклеты или даже голограммы не передают и доли тех эмоций, что испытываешь, глядя на нее своими глазами из космоса. Пропитанная токсичными испарениями Террания и мрачная Инсомния с ее красными почвами и фиолетовыми облаками не шли ни в какое сравнение с зелено-голубым шаром, видневшимся сквозь иллюминатор.

Поддавшись нахлынувшим чувствам, я отстегнул ремни и под удивленными взглядами прошел в кабину пилотов.

– Эй, мужик, сядь на место! Скоро начнет трясти.

– Да, да, сейчас, – отмахнулся я от совета пилота.

Крейсер завис как раз над Астероном, поверхность которого большей частью была скрыта желто-зеленой пеленой спор. Она казалась нарывом, неестественной, гноящейся раной на теле прекрасной планеты. И прямо на наших глазах она расширялась. К счастью, траектория полета пока не пересекала опасную зону.

– Проверить щиты! – прозвучал голос Штоуна. – Входим на максимальной скорости. Торможение начинаем ниже уровня заражения. Для оставивших мозги на крейсере поясняю: не раньше высоты в пятнадцать километров.

Я все-таки нашел в себе силы прекратить любоваться Деметрией и сел на место. «Пеликаны» выстроились в два крыла и устремились к цели. Четыре двигателя, расположенных по краям корабля, загудели пуще прежнего. Стоило нам войти в атмосферу, вокруг расцвел овал энергетического щита. Заморгало освещение, запищали какие-то датчики. Только сейчас до меня действительно начал доходить масштаб авантюры, в которую я ввязался.

Риз, фиксирую участившееся сердцебиение. Могу простимулировать выработку ацетилхолина?

«Не надо, Зиро! Лучше подключись к бортовому компьютеру корабля и следи за работами его систем».