И так каждый раз. Она не любит гостить у Беатрисы. Она не любит свою мать. Она не любит всё, что с ними двумя связано.

Это случилось спонтанно. Полагаю, причина в самой Франческе. Она частенько брала дочь на различные тусовки и пьянки, когда та была ещё совсем малышкой.

— Ты не была сегодня в школе?

— Нет, мама сказала, что сегодня я могу не идти на занятия. Она хотела побыть со мной.

Что за своеволие? Ненавижу!

— Малышка, сегодня только среда, а я обещал твоей бабушке, что ты погостишь у них до воскресенья, если всё будет хорошо. Я не имею права отказывать им, ты ведь знаешь.

— Но я не хочу! Я хочу домой! — куксится она и рыдает.

Когда этот ребёнок плачет, мне уже ничто не важно. Главное — сделать всё, чтобы она была счастлива.

— Хорошо, Адриана! Только не плачь, прошу тебя! Обещаю, я позвоню Рахель и уже завтра заберу тебя.

— А почему не сегодня?

— Твоя няня не рассчитывала на это, а у меня сегодня приём до позднего вечера, но завтра… Обещаю, завтра я тебя заберу. Не грусти, принцесса!

— Хорошо! Я люблю тебя, пап.

— И я тебя, Моя Жизнь! Очень-очень сильно люблю.

Слышу позади какой-то шорох и сразу же оборачиваюсь на звук.

Как долго она здесь стоит? И что она успела услышать?

— Стефан? — Скай растерянно моргает.

— Мне пора, жди меня завтра! — напоследок говорю дочери, завершаю вызов и обращаюсь к Скай: — Что так долго?

Она возмущённо фыркает и демонстративно обходит меня, вздёрнув подбородок.

— Тебе разве нужно напоминать? Ты разорвал моё платье так-то! Я искала ему достойную замену.

— Твоё новое платье привезут в клуб, так что можно было не утруждать себя! — монотонно довожу, следуя за ней к машине.

— Откуда мне было знать? Я, знаешь ли, не умею читать мысли!

«Как изменился этот мир. Никто даже не поможет. Все отстраняются от тебя, словно от прокажённого, как будто инвалидность передаётся по воздуху».

Я вынужден резко притормозить, поскольку услышал чьи-то мысли. Точнее, даже крик души.

Я озираюсь по сторонам, чтобы отыскать того самого человека. Неподалеку замечаю мужчину, пытающегося подойти к мимо проходящим людям, но те не обращают никакого внимания на него.

Пожилой человек неопрятно одет, но вещи все довольно чистые, да и по лицу видно, что не пьяница и не попрошайка.

Очевидно, ему нужна помощь, потому я спешу к нему.

— Мистер, вы слышите меня? — спрашиваю я.

«Ну наконец-то, хоть кто-то. Господи, у меня же нет ни ручки, ни клочка бумаги, ни телефона. Как мне с ним объясниться?»

Мужчина жестикулирует и приоткрывает рот, но ни звука не издает.

Да он же глухонемой!

— Вы слышите меня? — четко по слогам проговариваю я. — Просто кивните, если слышите.

Он кивает: «Да, я слышу вас».

— У вас какие-то проблемы? — спрашиваю, обращая внимание на шаги позади себя. Оборачиваюсь и вижу заинтересованную физиономию Скай. — Забирайся в машину! — она никак не реагирует на мои слова, чем очень злит меня. — Забирайся в машину, я сказал!

«Сынок, у меня полно проблем, но никому до них нет дела. Ни социальникам, ни государству. Даже детям я оказался не нужен. О чём здесь можно ещё говорить?»

— Просто подумайте о том, чем можно вам помочь?

«Что? Подумать? И вы поймёте?»

— Просто подумайте, и я всё пойму сам, — говорю я, а мужчина тушуется. Он снимает свою кепку и в испуге прикладывает её к груди.

Старик, только давай без инфарктов!

«Я не знаю города и, кажется, потерялся, но объяснить, где я живу не могу. Да к тому же у меня нет денег на такси».

— Где вы живёте?

«На Горбен Стрит, дом девять».

— Горбен Стрит, дом девять, верно? — повторяю адрес и вижу перед собой глаза старика, вылезающие из орбит. — Не бойтесь. Пойдёмте, я вас отвезу! — я открываю ему дверь автомобиля и практически врезаюсь в остолбеневшую Скай. — Да ёп вашу...! Что я тебе сказал? Садись в машину. Немедленно!