– Сразись со мной, – прорычал мэлини.

Он встал, поднял клинок над головой, а затем послал импульс хитронов, чтобы распутать веревки Аранеля.

– Что? Нет! Зачем? – Аранель вскочил на ноги и прижался к дереву, когда Мейзан приблизился.

– Потому что мне скучно. – Мейзан расправил плечи и растянул губы в ухмылке. – Можешь притвориться, что я фрукт, если это поможет. Хотя резать будут именно тебя.

– Но я не хочу с тобой драться! – закричал Аранель. – Насилие – это неправильно! Нельзя резать людей просто потому, что тебе скучно! Это именно то, что отяготит твою душу.

– Черт, да вы, верхние, просто тряпки. – Мейзан сделал несколько круговых взмахов мечом. – Кому какое дело до душ, когда…

Он резко замолчал и бросился к паутине из хитронов. Аранель последовал за ним, подобрав по дороге упавший нож. Он не собирался им пользоваться, но было бы глупо дарить потенциальным врагам запасное оружие.

Мейзан рассматривал паутину из хитронов: вот одна из линий дрогнула, а затем разорвалась пополам.

Мэлини сделал шаг вперед, и его клинок сверкнул в свете костра. Когда над головой просвистел шквал стрел, Аранель пригнулся. Он услышал удар, за которым последовал пронзительный визг, и, подняв голову, увидел, что Мейзан борется с кем-то небольшим, в широкой кофте и мешковатых штанах.

Этот кто-то боролся изо всех сил, пинаясь и нанося удары, выкрикивая ругательства, от которых у Аранеля горели уши. И что-то знакомое было в этом высоком, скрипучем голоске. В этих непослушных темно-каштановых волосах и яркой бирюзовой кейзе.

– Стой! – Аранель подбежал к Мейзану и попытался оттащить его от незваного гостя. – Не трогай ее!

Мейзан ударил его локтем в лицо. Аранель отшатнулся, потирая ушибленную щеку.

Девушка вскочила на ноги. Ее янтарные глаза горели неземным огнем, она вскинула лук, и тут клинок мэлини оказался у ее шеи, прижавшись к смуглой коже так, что выступила кровь.

Аранель перехватил меч Мейзана за рукоять и с усилием отвел лезвие от шеи девушки. Незваная гостья перевела взгляд на него и опустила лук.

– Аранель? – Айна охнула, сморщив нос. – Почему ты весь в дерьме?

– Ты присоединился к балансирам? – спросила Айна, и в ее голосе слышалось презрение. – Я видела тебя в Кирносе всего три дня назад. Ты не боишься запятнать свою драгоценную сияющую душонку?

– Я… меня завербовали совсем недавно, – заикаясь, сказал Аранель и бросил нервный взгляд на Мейзана. Что с ним, черт подери, такое? Он вел себя так, словно собирался его укусить или что-то в этом роде.

Айна фыркнула:

– И это после всего того бреда, который ты мне нес, когда я сказала, что хочу спуститься?

– Я… я ошибался, – буркнул Аранель. – Насчет всего. На самом деле ты вдохновила меня, Айна. Помогла понять, как я был не прав. Поэтому и решил присоединиться к балансирам. (Глаза Айны расширились, и она уставилась на землю.) Как ты сюда попала? – продолжил Аранель. – Разве ты не должна быть в храме и каяться в своих грехах?

– Где же еще каяться, как не в самом Мэлине? – пробормотала Айна. – Несколько часов назад я добралась к торане на летающей колеснице из Кирноса, а потом спустилась сюда. – Она повернулась к Мейзану. – Ты тоже балансир?

– Нет, но этот – мой заложник, – сказал Мейзан. – Мои товарищи больны. Я обменяю его на медикаменты, как только мы доберемся до вашего убежища.

Айна на мгновение задумалась, а потом пожала плечами:

– Сомневаюсь, что за него можно выручить много, но делай что хочешь.

Аранель издал громкий вздох:

– Как это понимать? Ты не собираешься мне помочь?

– С чего бы это? – спросила Айна. – Ему явно нужны припасы, а ты хоть и балансир, но все равно придурок.