«Да я с удовольствием бы уполз…» – подумал Аранель. Но Хранители доверили ему будущее вселенной. Если он хотел вознестись, как его брат, то должен справиться с этим. Поэтому юноша сдержал недовольство и молча последовал за Мейзаном.

Закат в Мэлине был не слишком ярким. Никаких золотых и алых красок на небе, лишь серо-черная пелена. Аранель едва не вскрикнул от облегчения, когда Мейзан решил остановиться на ночлег. Он уже начал думать, что нижним не нужен сон.

– Я не собираюсь убегать, – проворчал Аранель, когда Мейзан начал привязывать его к дереву. Мэлини проигнорировал его, как, в общем, делал постоянно, а потом сам устроился на стволе дерева напротив.

Мейзан провел пальцем по лбу, и его руки засветились голубой энергией. Его хитроны стали вытекать тонкими линиями, которые расползались по деревьям, словно гигантские паутины.

– Это защита от капизеров? – спросил Аранель.

– От них самых. И от существ похуже.

Закончив плести паутину хитронов, Мейзан щелкнул пальцем по ближайшему дереву. Несколько веток откололись и упали аккуратной стопкой на землю. Еще один щелчок – и Мейзан разжег огонь. Аранель не мог не поразиться легкости, с которой мэлини использовал ченнелинг.

«Потому что он злой», – напомнил внутренний голос. Такой же злой и испорченный, как хитроны этого царства. Конечно, они будут подчиняться его воле.

Аранель изучал своего похитителя сквозь языки костра. Сняв меч и осмотрев его при свете костра, Мейзан нахмурился. Его жесткие волосы были взъерошены, и кейза едва виднелась под неухоженной челкой. И все же, если бы он просто расчесал волосы и вытер грязь с лица… То вполне мог сойти за нишаки.

С его черными волосами и угловатыми чертами лица, Мейзан очень походил на уроженца королевства Нишака. Возможно, его предки были из нишаки, возможно, в нем до сих пор течет кровь майани. Хотя настоящий майани никогда не стал бы обращаться так с другим майани.

– Чего уставился? – спросил Мейзан, пристально глядя на него.

– Твое лицо… – Аранель покраснел от того, как это прозвучало. – Я имел в виду, что у тебя кровь. На лице. Довольно много.

– Лучше кровь моих врагов, чем их дерьмо.

«Значит, заметил». Аранель поморщился, пожалев, что у него нет с собой воды и полотенца.

– Обычно я так не выгляжу, – буркнул он и заработал еще один пристальный взгляд, после чего Мейзан вернулся к изучению своего оружия: острого клинка с рукоятью, похожей на извивающегося нагамора. – Интересный меч, – сказал Аранель. – Лично я предпочитаю прямой клинок.

Мейзан поднял глаза:

– Ты умеешь владеть мечом?

– Конечно. Как член королевской гвардии Кирноса, я обучался не только фехтованию, но и рукопашному бою.

– И все же ты не смог побороть каких-то трех чертовых обезьян…

– Я старался не причинить им вреда! Я никогда раньше не сражался с живыми существами.

– Как же, черт возьми, ты тренировался? Зачем учиться фехтованию, если боишься причинить вред?

– У нас есть соревнования, где мы демонстрируем свои приемы, – пояснил Аранель. – На манекенах, наполненных хитронической энергией, а иногда и на овощах и фруктах. Например, кто быстрее вырежет тыкву или расколет больше арбузов.

– Ты учился фехтованию, чтобы нарезать фрукты? – Судя по выражению лица, Мейзан разрывался между ужасом и недоверием. – Ваше царство – пародия.

– Лучше уж резать фрукты, чем людей.

– Правда? – В глазах Мейзана появился странный блеск. – Ощущение, когда ты закалываешь врага… оно не похоже ни на что другое.

Он достал длинный нож и черканул им по земле. Аранель отдернул ногу, когда лезвие пронеслось в опасной близости от его пальцев.