К.: О чём, сэр?

У.: Вы упомянули, что эти фрагменты не будут создавать какой-либо конфликт или борьбу, они будут антианалитичны.

К.: Я только что объяснил, сэр, что фрагментация неизбежно будет, когда существуют наблюдающий и наблюдаемое как две разные вещи. Сэр, посмотрите, это – не дискуссия, здесь нечего развивать. Я рассмотрел это достаточно досконально; мы можем, конечно, потратить и гораздо больше времени, потому что чем больше в это углубляешься, тем больше видишь. Мы разбили нашу жизнь на множество фрагментов, не так ли? Учёный, бизнесмен, артист, домохозяйка и так далее. Что является основой, корнем этой фрагментации? Корнем этой фрагментации является наблюдающий, отделённый от наблюдаемого. Он фрагментирует жизнь: я индус, а вы католик, я коммунист, а вы буржуа. Поэтому существует данное разделение, продолжающееся всё время. И я спрашиваю: «Почему существует это разделение, каковы его причины?» – не только во внешней экономической, социальной структуре, но и гораздо глубже. Это разделение производится посредством «я» и «не-я» – тем самым «я», которое хочет быть высшим, знаменитым, великим, тогда как «вы» – нечто иное.

Поэтому «я» есть наблюдающий, «я» есть прошлое, которое делит настоящее на прошлое и будущее. Следовательно, пока есть этот наблюдающий, переживающий, мыслящий, неизбежно будет разделение. Там, где наблюдающий есть наблюдаемое, конфликт прекращается, а потому прекращается и ревность. Поскольку ревность – это конфликт, не так ли?

У.: Ревность – это человеческая природа?

К.: А насилие – это человеческая природа? Жадность – это человеческая природа?

У.: Я хотел задать вам ещё один вопрос, если можно. Прав я или нет в соответствии с тем, что вы нам рассказываете, если скажу о человеке, что, каковы мысли в душе его, таков и он[3]? Поэтому мы должны следить за своими мыслями и извлекать пользу из опыта.

К.: Всё именно так. Как вы думаете, что вы думаете – то вы и есть. Вы думаете, что вы лучше кого-то другого, что вы хуже кого-то другого, что вы совершенны, что вы красивы или некрасивы, что вы злы, – что вы думаете, то вы и есть. Это достаточно просто, разве нет? Человек должен выяснить, можно ли жить жизнью, в которой мышление выполняет свои рациональные функции, и увидеть, где мышление становится иррациональным. Это мы рассмотрим завтра.

У.: Если продолжить о ревности: когда ревность есть «я», а «я» есть ревность, конфликт прекращается, потому что я знаю, что это ревность, и она исчезает. Но когда я слышу шумы на улице и «я» есть шум, а шум есть «я», как может конфликт закончиться, если этот шум будет продолжаться вечно?

К.: Это очень просто, мадам. Я иду по улице, и этот шум ужасен. Когда я говорю, что шум – это «я», шум не кончается, он продолжается. Ведь в этом вопрос? Но я не говорю, что шум – это я; я не говорю, что облако – это я, дерево – это я, почему я должен говорить, что шум – это я? Мы только что показали, что, если вы наблюдаете, если вы говорите: «Я слушаю этот шум», слушаете полностью, без сопротивления, тогда этот шум может продолжаться вечно, он не воздействует на вас. В момент, когда вы сопротивляетесь, вы отделены от шума, – не отождествляйте себя с шумом, – я не знаю, видите ли вы разницу. Шум продолжается, я могу отсечь себя от него, сопротивляясь ему, возводя стену между собой и шумом. И что происходит, когда я сопротивляюсь чему-то? Возникает конфликт, не так ли? А могу я слушать этот шум вообще без всякого сопротивления?

У.: Да, если вы знаете, что он должен через час прекратиться!

К.: Нет, это всё ещё часть вашего сопротивления.