Лорд осторожно опустился на пол, направил ладони в сторону оставшихся врагов и чуть прищурился, оценивая расстояние, выпустил новый рой снежинок. Они подлетели к противникам, закружили вокруг их лиц. Гараил коротко вздохнул: враги оказались достаточно опытными и могли ориентироваться даже с перекрытым обзором. Значит, стоит усилить чары, заставить снежинки вгрызаться в кожу. Ничего, однажды он научится использовать и другие возможности своей стихии, а пока будет помогать так, как умеет.

На этот раз атака оказалась эффективнее, отвлекала врагов от Щитов, но и продержалась недолго, рассеялась сама собой через минуту. Гараил потер ноющие виски: слишком напряженный бой получился, слишком много сил на него ушло.

– Милорд, как вы?

Он поднял голову и посмотрел на подошедшего Алейо, коротко пожал плечами и оглядел коридор за спиной воина.

– Мы отбили атаку, – сообщил Щит, верно истолковав взгляд лорда. – И всё благодаря вам.

Алейо не стал дожидаться ответа на свои слова, развернулся и быстро зашел в кабинет главы клана. Гараил осторожно поднялся, оттолкнулся от стены, подождал пару секунд, убеждаясь, что твердо стоит на ногах, шагнул вперед и чуть не упал, но его подхватили чьи-то сильные руки, удержали.

– Осторожнее, милорд, – произнес воин, то ли Лерзи, то ли Юр.

– Я в порядке, – сказал Гараил и осторожно коснулся грубой шершавой ладони, убрал ее со своего плеча. Не заморозил, однако, а значит, эта способность срабатывает не всегда.

Лорд кивнул воину и отправился вслед за Щитом, прошел через приемную, в которой обычно сидела секретарь, остановился на пороге непосредственно кабинета отца, вглядываясь в волны тьмы. Они были везде: скрывали пол, стены и потолок, перетекали через стол, прыгали по полкам стеллажа, обнимали корешки книг, трепали одежду медленно шагающих Щитов. За столом сидел отец. Вернее, изначально он сидел, а теперь, уронив голову на руки, спал. Или нет?

Гараил нахмурился, еще раз вгляделся в потоки тьмы. Стихия двигалась хаотично и самовольно, значит, лорд, которому она принадлежала, не контролировал ее. Значит, отец не спал, а… А что?

Щиты, наконец, добрались до стола, обошли его с разных сторон. Веран тяжело оперся руками о стол, Алейо же бесстрашно тронул главу клана за плечо, позвал:

– Ян? Эй, ну, очнись!

Гараил медленно шагнул за порог и с шипением отскочил назад: тьма больно ужалила ногу. Да, всё верно, бесконтрольная стихия защищает своего господина от всех без разбора, и только Щиты не страдают от нее благодаря частичке силы лорда, с которым заключили контракт.

Веран осмотрел стол, взял полупустую бутылку из-под коньяка, понюхал и сделал маленький глоток, тут же сплюнул на пол, с отвращением спросил:

– Что за дрянь?!

Алейо отобрал у товарища бутылку и тоже попробовал, задумчиво посмаковал капельку на языке и сообщил:

– Что-то сюда добавили, – он повертел в руках сосуд, прочитал надписи. – Это же ему тесть дарил. Вот же твари! – Щит с яростным стуком поставил бутылку на стол. – Сначала собственную дочь угро…

Веран шикнул и замахал рукой, с тревогой посмотрел на стоящего в дверях Гараила. Алейо резко умолк, покосился на лорда и, коротко вздохнув, нажал пальцами на основание шеи главы клана. Стихия опала, исчезла, и Щит взвалил главу клана на плечи, направился к дверям, на ходу бросил:

– Вер, захвати бутылку и за мной. Дойдешь-то?

– Дойду, куда же денусь, – фыркнул Веран.

Гараил посторонился, пропуская Алейо, прислонился спиной к стене и прикрыл глаза. Голова гудела не то от энергетического истощения, не то от внезапно свалившейся информации. «Собственную дочь угро…» означало только одно: бабушка с дедушкой сделали что-то, что привело к маминой смерти. Но разве они могли? Разве возможно такое?!