Следователь, осуществляя расследование по делу, проводит следственные действия для установления обстоятельств происшедшего, при этом его обязанностью является соблюдение той установленной законом процедуры, которая обеспечивает как законность самих действий, так и допустимость их результата. В целях обеспечения интересов допрашиваемого лица ч. 2 ст. 189 УПК РФ запрещает задавать наводящие вопросы, в остальном предоставляя следователю свободу в выборе тактики ведения допроса. Выяснение у обвиняемого его позиции относительно предъявленного обвинения является одним из обстоятельств, определяющих общее направление и тактический порядок построения допроса^>93. Кроме того, закон требует, чтобы еще до начала допроса обвиняемому были разъяснены его права, предусмотренные ст. 47 УПК РФ (в том числе право не давать показания), ст. 51 Конституции РФ (право не свидетельствовать против самого себя). С учетом положений ст. 47, 164, 173, 189 УПК РФ обвиняемый вправе не отвечать на вопрос следователя о том, признает ли он себя виновным. Более того, выраженное обвиняемым в начале допроса отношение к предъявленному обвинению не ограничивает его в возможности в последующем отказаться или изменить свою позицию по делу. Таким образом, при соблюдении следователем правил проведения допроса опасения в части наличия в вопросе об отношении обвиняемого к предъявленному ему обвинению признаков принуждения представляются беспочвенными.

Постановка обвиняемому вопроса, признает ли он себя виновным, до начала допроса, по мнению Р. Д. Рахунова, несвоевременна как с точки зрения непосредственных интересов обвиняемого, поскольку он не знает, какие в деле имеются доказательства, а также бывает психологически не подготовленным к своей защите, так и с точки зрения интересов расследования, ввиду того, что несмотря на положительный ответ о признании своей вины, все последующие показания обвиняемого по существу предъявленного обвинения могут быть полным и аргументированным отрицанием обвинения. По изложенным соображениям, предлагалось вопрос о признании обвиняемым правильности предъявленного ему обвинения задавать не в начале, а в конце допроса с тем, чтобы ответ обвиняемого представлял собой его вывод из данных им следователю показаний^>94. Другой автор, занимающий аналогичную позицию, таким образом объяснил необходимость задавать вопрос о признании обвиняемым предъявленного обвинения не в начале, а в конце допроса: «.если в самом начале допроса будет записан ответ обвиняемого, что он не признает себя виновным, то в процессе допроса он будет бояться отступить от уже данного им ответа. При отсутствии уже зафиксированного ответа он скорее бы мог признать факты, действительно имевшие место»^>95.

Не разделяя изложенных взглядов и с учетом уже высказанной позиции относительно права обвиняемого не отвечать на вопросы следователя, также необходимо отметить, что с точки зрения процессуального доказывания ни для расследования, ни для разрешения уголовного дела не столь важно, как оценивает обвиняемый те действия, которые ему вменяются (данная оценка может влиять на характеристику личности обвиняемого). Важным и необходимым является установление того, совершены ли в действительности эти действия обвиняемым, а также обстоятельства их совершения, т. е. установление фактов. В этой связи необходимо признать, что ни ответ обвиняемого до начала допроса, ни его вывод по результатам сообщенных в ходе допроса сведений таких фактов не устанавливают.

Вместе с тем признание обвиняемым своей вины как его внутреннее, субъективное отношение к предъявленному обвинению (согласие с обвинением), выраженное в процессуальной форме ходатайства о проведении судебного разбирательства в особом порядке, приобретает значение акта распоряжения своим субъективным правом. Согласие с обвинением доказательством по уголовному делу не является. К нему применяются нормы не доказательственного права, определяющие процедуру доказывания обстоятельств, подлежащих установлению по уголовному делу, а нормы, регламентирующие особую процедуру разрешения уголовного дела, основу которой составляют начала диспозитивности и состязательности. Признание обвиняемого в качестве акта распоряжения предметом процесса (обвинением) будет рассмотрено в гл. III настоящей работы.