Черт. Это была плохая идея.

– Ты прекрасно знаешь, о чём я, – резко сказал отец, ударив ладонью по столу. – Я зашёл и увидел, как этот… Даниил держит твои ноги у себя на коленях! Ты хоть понимаешь, что это ненормально?

Я почувствовала, как в груди всё сжимается. Справедливости ради стоит отметить, что в свои двадцать я так и не встречалась ещё ни с одним парнем, а потому то, за чем застал нам отец, выглядело в высшей степени интимно и… в общем-то таковым действительно являлось для меня. До семнадцати лет я была по уши влюблена в «дядю Даню», а после авария началась новая жизнь с постоянным стрессом и проблемами вида «откуда достать деньги». Когда я вдруг стала отвечать за всё, личная жизнь оказалась чем-то недостижимым.

– Пап, он просто согревал меня. Ничего не было, – пробормотала я, чувствуя, как голос дрожит. – Он же и в детстве так делал, когда я ходила босиком.

– Согрева-а-ал?! – его голос почти сорвался на крик. – Олесь, ты хоть понимаешь, что это ненормально? Во-первых, тебе не двенадцать лет, чтобы он так делал, а во-вторых, Даниил не для тебя! Он взрослый мужик, а ты… Ты ребёнок! У тебя впереди карьера, жизнь, а не вот это всё!

– Ребёнок? – я почувствовала, как внутри закипает злость. – Пап, мне скоро двадцать один исполнится, если ты не заметил.

– А он старше тебя на двадцать лет, Олесь! Это не просто возраст, это целая жизнь. Неужели ты не понимаешь?!

Увы, понимала. Но чувство противоречия взметнулось в душе с огромной силой. В конце концов, я зарабатываю деньги, покупаю еду, готовлю, убираю, стираю, оплачиваю счета, вкалываю как проклятая и фактически содержу нас обоих… Неужели я не имею права выбирать, что и с кем делать?! Я не собиралась развивать ссору и тем более не претендовала на какие бы то ни было отношения с Даниилом, но острое ощущение несправедливости захлестнуло с головой.

– Пап, это неважно. Пожалуйста, не лезь в мою личную жизнь.

– Что-о-о? – Отец возмущённо взмахнул рукой. – Личную жизнь, говоришь? Ну давай, раз личная, то рассказывай, как ты её планируешь строить дальше. Я же твой отец, имею право знать. Думаешь, если вы начнёте встречаться, то он возьмёт тебя с собой в Москву? Бросишь здесь меня и свою карьеру ради этого бабника?!

– Пап!

– Что «пап»? Что?! Ты думаешь, что для Даниила что-то значишь? Да сколько я его всю жизнь знаю, этот ловелас каждый месяц девушек менял на новых ещё будучи студентом, а уж сколько девок пердолил…

– Отец! Не смей так говорить! Он в конце концов твой друг!

– Вот именно, Лесь, бывший друг. Я слишком хорошо его знаю! А как мне понадобилась реальная помощь, он даже на связь не вышел…

– Он сказал, что у него тогда как раз телефон украли. Он что, должен был мысли научиться читать? – Я всплеснула руками. Ну как можно перекладывать на другого человека обиду за свои проблемы? Кто из нас ещё ребёнок? И закончила чуть тише: – Ко всему он же сказал, что не знал обо всей этой ситуации с мамой, тобой и мной.

– Да? Об этом я как-то не думал. – Отец недовольно пожевал губу. – Но тем не менее, я запрещаю тебе с ним встречаться, поняла? Даниил в Норильске не останется, его работа там, в столице. Ко всему какая-то секретная, судя по тому, как мало он о ней рассказывает. Проведёт здесь через неделю-другую и уедет, как всегда. Я не хочу, чтобы тобой воспользовались как очередной дешёвкой.

Слова ударили больно. Я знала, что отец злится за ту картину, которую застал, но такого от него я не ожидала. Я понятия не имела, какой Даниил с женщинами, но мне не верилось, что он именно тот бабник, каким в красках рисовал его отец.