– Это я постараюсь быть тебе хорошим мужем. Чтобы ты была всегда счастливой и никогда не плакала. Он провёл тыльной стороной руки по лицу жены и поцеловал её.
– Я люблю тебя.
– И я. Люблю. Давай никогда не будем ссориться.
– Не будем переходить Рубикон и сжигать мосты?! Согласен.
А голос волшебный, мягкий, обволакивающий всё лился с телеэкрана:
– Гляжусь в тебя как в зеркало до головокружения,
И вижу в нём любовь мою, и думаю о ней.
Давай не видеть мелкого в зеркальном отражении,
Любовь бывает долгою, а жизнь ещё длинней…
Красиво жить не запретишь
Лёгкий летний ветерок гулял по саду, шелестел кустами сирени и смородины, заигрывал с ветвями деревьев, забегал на открытую веранду, выскальзывал через узкие щели дачных ворот на улицу и там продолжал веселиться, гоняя забытый кем-то целлофановый пакет.
Праздничный стол накрыли под самой яблонькой, посаженной и выращенной заботливыми хозяевами. Светлана и Виктор Громовы – оба родом из деревни, хотя давно уже стали городскими жителями. Отучившись в политехе, работали на заводе инженерами. Всё у них в жизни складывалось хорошо, по плану. И квартиру двухкомнатную получили от завода, как многие семьи советского времени. И двоих детей вырастили. И дачей этой обзавелись сразу, как только появилась возможность.
Сегодня Громовы праздновали день рождения Светланы. Как всегда, на даче собралась обычная компания: школьная подруга Светланы, Зоя, и три семейные пары – приобретённые по жизни друзья. Да ещё дальняя родственница Виктора, Наталья со своим мужем, они были моложе остальных, их юность выпала на шальные, как говорят теперь, девяностые. Была и молодёжь – дети и внуки собравшихся – от 16 до 20 лет.
Посидели хорошо, весело. Закуски было много, пили мало. Шутили, вели непринуждённые разговоры, как это бывает в давно сложившихся компаниях. Плясали под ритмичные мелодии отечественных и зарубежных исполнителей, пели под гитару.
Незаметно спустились с небес сумерки. Притихли слегка уставшие и разморённые гости, настроенные на лирический лад, и сама природа, кажется, замерла перед наступлением ночи, дыхание которой уже ощущалось. И только слышно было стрекотание цикад.
– А как нынче молодёжь поживает, чем дышит? – прервал повисшее было молчание Борис – грузный седовласый мужчина, старый друг Громовых, выбившийся в начальники. Несмотря на жару, он был в рубашке тёмно-синего цвета и при галстуке.
– Живём помаленьку, дядь Борь, – ответил за всех юных голубоглазый красавец Жека, как его называли в своём кругу.
– Вот именно, что помаленьку, – буркнул недовольно Борис. – Я в ваши годы уже на заводе пахал, и семью завёл, и ребёнок у нас уже народился… А вы всё – по-ма-лень-ку. Эх, вы!.. Молодёжь…
– Боря, не заводись, – осадила его жена Клава, полная противоположность мужу – худая и длинная, как жердь.
– Дядь Борь, мы же не лохи какие-нибудь, – заступился за товарища коренастый Сергей, буравя оппонента маленькими смышлёными глазами. – Семья и всё такое… это будет. Со временем. А пока нужно брать от жизни всё! Всё, что она, жизнь, может тебе предложить. Нужно насладиться свободой. Правда ведь, Веруня? – Он приобнял очень привлекательную и хорошо одетую девушку с пышной грудью.
Вера передёрнула плечами и отмахнулась от него. По молодёжной компании прокатился смешок. И непонятно было, поддерживают они точку зрения своего приятеля или нет.
И тут вдруг в разговор вступила, стоявшая в сторонке Наталья:
– Хотите взять от жизни всё, говорите?! – выступила она вперёд. И все невольно залюбовались статной женщиной с чистым без единой морщинки лицом, синие глаза которой горели факелом. – Вот я вам расскажу сейчас историю, применительно к девизу «Бери от жизни всё!», – продолжила она, – а вы уж потом сами судите: что да как…