– Бо… Хватит! Прекрати! Боже! ― слова вырываются сквозь смех, от которого на глазах показались слезы. ― Я ведь сейчас умру! Ну, хватит!

Наши крики и взвизги по всему коридору.

– Харитонова и Павлов! ― Строгий голос директрисы заставляет обоих замереть с немыми лицами. ― Немедленно прекратить!

Мы, как провинившиеся дети, тут же опустили головы, с трудом сдерживая улыбки.

– Марш в класс! И чтобы такого больше не было! Стыдно!

– Да-да, простите. ― Одновременно отвечаем мы, и как только директриса удаляется, тут же взрываемся хохотом.

Это была прекрасная разрядка.

– Повторим? ― Лукаво спрашивает Богдан, протягивая свои руки ко мне.

– О нет! Не смей! ― Я срываюсь с места, летя прямо по коридору, чувствуя, как он нагоняет меня.

И будь я более внимательна, то заметила бы, как все это время за углом стоял кто-то, подслушивая наш смех с Богданом и бесконечно злясь. Внутри человека шла борьба, настоящая война, его мысли никак не унимались в единый поток. И стоило мне громко расхохотаться, как его пульс сбивался, он почти задыхался.

– Эй, Герман! Урок начинается, идем! ― окликнули его.

И он ушел.

Пальцы крепко держат джойстик, взгляд направлен прямо на монитор, следя за машиной и дорогой, графика которых за считанные секунды меняется. Богдан упрямо пытается меня победить, но я уверенно нажимаю "Вперед", зная, что дальше только финиш.

– Нет! – Он кричит, видя, как я уже во второй раз побеждаю его. – Вот блин! Как так?

Довольно ухмыльнувшись, я подзываю его ближе к себе. Мы играем на желания, и если его – извращенные и злобные, то мои до жути наивные, от простого "Ку-ка-ре-ку!" до "шалбана"

Как только я легонько касаюсь лбом его пальца, парень предлагает очередной реванш, но я отказываюсь. Почти каждую субботу мы сидим с ним у него дома, играем в компьютерные игры, обсуждаем учебу и, разумеется, готовимся к экзаменам.

Его мать и отец давно привыкли к моему обществу, каждый раз встречают с улыбкой и интересуются о моих успехах. Они словно моя вторая семья. Мать Богдана открыто называет меня невесткой, подшучивает насчет свадьбы и своего сына, отчего мой друг часто находится в неловком положении. Но я сама прекрасно знаю о нем все, отчего детские истории не являются такой уж неожиданностью.

– Проводишь меня? – ловко встав с пола, на котором мы сидели, я хватаю куртку и телефон, прочитывая сообщения Стеши. Она просит меня скорее вернуться домой, чтобы ей не было так скучно с очередной подружкой.

– Конечно.

Мы выходим в коридор, обуваемся в тот момент, когда неожиданно появляется тетя Аля, мать Богдана.

– Как, Мия, ты так скоро уходишь? – Удивляется она, потирая руки полотенцем. – А как же пирог?

– Простите, но уже слишком поздно, – оправдываюсь я, поправляя шапку на голове так, чтобы волосы не торчали. – В следующий раз я обязательно приду к вам пораньше.

– Я обязательно буду ждать! – Легко отвечает она, а после обращается к сыну. – Ты провожаешь ее?

– Да. – Спокойно отвечает Богдан, как можно скорее накидывая куртку на свои плечи. – Мама, это не то, что ты думаешь…

– Да-да, разумеется, – с лукавой улыбкой отмахивается она, подмигнув мне. Порой ее подобная шаловливость наскучивала и даже раздражала, но в этот раз я только смеюсь, наблюдая за тем, как Богдан жутко краснеет.

– Все, мы пошли, – обрывает он диалог, толкая меня к двери.

– Я буду ждать тебя на следующий пирог! – Успевает крикнуть напоследок тетя Аля, и дверь захлопывается.

Мы переглядываемся с Богданом, как можно теплее кутаемся в свою одежду, поскольку на улице резко похолодало. Теплые варежки, связанные Людмилой, не в силах уберечь мои пальцы от холода, что не остается незамеченным Богданом.