лицемер – полетел на частном самолете в Амазонию, чтобы протестовать в защиту окружающей среды. И вся эта история с тантрическим сексом – что за бред! Хватит уже считать Жаклин дю Пре святой – она была малоприятной особой. Пол Саймон: недооцененный гений или беззастенчивый эксплуататор африканцев? Знаменитым Los Lobos есть что сказать на этот счет! Бейонсе – феминистка? Вы с луны свалились? Эксл Роуз с косичками и банданой одновременно – это явно перебор. Ходят слухи, что за кулисами Английской национальной оперы имело место подобие «ночи длинных ножей». Не стоило Леди Гага говорить вот это. А может, Майкла Джексона убил не личный врач? Ничего не имею против джаза, просто на Radio 3 ему не место. Не слушайте рэперов и панков – куда им до Джерри Ли Льюиса, он все эти трюки отточил еще шестьдесят лет назад. Дженис Джоплин была скорее лeсби, чем гeтeро, и это многое объясняет. Роджеру Уотерсу стоит перестать твердить о Палестине. Кит Ричардс – такой милый хулиган, сейчас расскажу мою любимую историю о нем…

Этот треп может продолжаться бесконечно, и к музыке вышеупомянутых артистов он не имеет никакого отношения.

Если я спрашиваю кого-нибудь, когда он в последний раз слушал произведение, о котором только что говорил с таким пылом, каждый раз оказывается, что давно. Очень давно. Честно говоря, очень-очень давно. Мы думали, что обсуждаем музыку, но на самом деле говорили не о музыке и даже не о чувстве, которое она вызвала, а о смутном воспоминании об этом чувстве.

Когда-то очень давно музыкальное произведение доставило человеку радость или служило фоном испытываемой по какой-то другой причине радости. Ему очень хотелось быть счастливым, и он навсегда запомнил это ощущение счастья. С тех пор память услужливо воскрешает это чувство, так что человеку даже не нужно копаться в стопке дисков или пластинок, которые, впрочем, уже давно пылятся в складской ячейке в пригороде.

Или он считает себя завсегдатаем определенного музыкального фестиваля либо серии концертов, даже если в прошлом году пропустил их, потому что делал ремонт в ванной, а в позапрошлом – из-за ковида, а в поза-позапрошлом – из-за работы, и, по правде говоря, давненько уже не посещал этих концертов, поскольку компания, с которой он обычно туда ходил, стала старше, пробки всегда ужасные, а программа никогда не будет так хороша, как в 2009‐м, или 1998‐м, или 1976 году.

Я не утверждаю, что поймал кого-то на лжи. Я лишь заметил, что время идет, проходят дни и годы, у людей много забот, то одно, то другое, и музыка значит для них не так много, как они хотели бы думать.

Вы все еще в начале пути по страницам этой книги. Вы можете не вполне понимать, к чему я клоню и подходит ли это вам. Тут я помочь не могу. Я вас не знаю.

Но я могу сказать следующее: я не собираюсь следить за волосками на ваших руках, чтобы понять, нравится ли вам моя любимая музыка. Это не проверка.

Я люблю музыку, но любить ее не обязательно, это не мера вашей ценности как человека. Если вы читаете эту книгу, значит, вам интересны некоторые виды звуков. Мне этого достаточно.

Тысячу лет назад люди имели свободу соглашаться на музыку или отказываться от нее. В наши дни мы вынуждены вступать с музыкой в отношения – своего рода договорной брак. Никто не спрашивал, хотите ли вы этого, готовы ли вы. Вам прививали любовь к определенного рода музыке (и отучали от другой) с самого рождения. Каждый день вашей жизни вы сталкивались с напоминаниями о музыке, которая вам нравится или отталкивает. Давление общества сформировало ваши симпатии и антипатии.