Убираю свою улыбочку. С него хватит.

— Посмотрю, что смогу сделать. Но, Иван Сергеевич, в случае с Викой никаких гарантий, сами понимаете.

— Понимаю. — Он расстроен.

А что вы ожидали? Я не волшебница, а в вашей ситуации на быстрый результат вообще рассчитывать не приходится.

Лидия рассказывала, к Нику Вика привыкала больше трех месяцев регулярных встреч, прежде чем позволила себя поцеловать, и это при стопроцентной гарантии, что все будет только так, как захочет она.

— Вот и отлично. — А что еще сказать?

Из кабинета мы выходим вместе, и пока я закрываю дверь, он добавляет:

— Пожалуйста, Регин… Для меня это очень важно!

Киваю и спешу удалиться.

Что ж я такая добрая?..

***

Приемная Егора Андреевича Рудова встречает меня мертвенной тишиной.

Конфликт между отцом и сыном, казалось бы, исчерпан, но никакого сдвига в отношениях не наблюдается.

Так даже к лучшему. Нам же меньше головной боли

Сейчас я абсолютно уверена, что в кабинете Егор один. Но продержать в ожидании гостя минут двадцать — это святое.

Наконец секретарь поднимается, приглашая следовать за собой.

Новая. Типичная. Могу со стопроцентной уверенностью сказать, что не продержится здесь и дольше трех месяцев. Никто не держится.

Захожу в кабинет.

Ну, кто бы сомневался! Царственный взгляд хозяина жизни. Другого у Рудова не бывает.

— Здравствуй, Егор.

— Привет, Регина.

Любопытство просто полыхает в его глазах. Ну, еще бы, по пустякам я не прихожу! Поэтому сразу к делу:

— Как ты заставил Вострикову подписать контракт?

Он мгновенно ощеривается. Егор быстро соображает, с логикой у него тоже все в порядке. Титул одного из самых успешных бизнесменов страны его по праву.

— А почему сразу «заставил»? — Он сжимает челюсти, презрительно уставившись на меня.

— Сама она никогда не согласилась бы на эту работу! Это против ее убеждений!

— Ну, если вы так близки, так какого хера ты высказываешь это мне? Я предложил, она согласилась. Сатина, если ты х..евая подруга, при чем тут я?

Так… Значит, что-то еще… или кто-то.

— Где она сейчас? — меняю тон на менее обличительный.

С характером Рудова вышвырнуть меня — пара пустяков, но он сдерживается, терпит из-за сына. При всей сложности их отношений ему важно, чтобы рядом с Женей были надежные люди.

Я надежна.

— У нее всего лишь двухмесячный контракт, Вернется, и, если посчитает нужным, расскажет. Но пункт о неразглашении она тоже подписала, — довольно ухмыляется он. — Отзывы о ней, кстати, шикарные!

— Даже не думай заикнуться о продлении! — Я открыто угрожаю. Делаю это очень редко. И всегда отвечаю за свои слова. Он это знает.

Теперь на его лице не отражается ни единой эмоции:

— Если захочет сама — не откажу!

Рудов вызывает секретаря.

— Регина Викторовна уходит. Проводи.

***

С силой захлопываю дверь машины.

Нервничаю.

Мой первоначальный план требует корректировки.

Набираю номер.

Гудки.

Уже хорошо, а то с него станется опять быть вне зоны действия.

— Привет, тетя Регина, за что такая честь?

— Степан, мать твою, Валерьевич, — про мать имею право, она моя подруга, плюc ответка за «тетю», — объясни-ка мне, что у вас произошло с Юлей?

6. Глава 6

Богдан

Холод немного отрезвляет.

На объекте все, как надо. Укладываемся в сроки. Проблем не будет.

Ужин с партнерами.

Замечаю некую отстраненность. Перед праздниками у многих срабатывает стоп-кран, начинается торможение. Эти — ранние. Непрофессионально, но… что имеем. Фактически заставляю их договорить о делах. Вот она — моя сила. Не было бы ее — получил бы еще час бездарно потраченного времени.

На работе подведение итогов дня и чувство удовлетворенности от хода великолепно отлаженного механизма. Есть чем гордиться, к чему стремиться — тоже есть.