Иванов вынул из-под стола правую руку и нервно провёл ладонью по полированной столешнице, как бы смахивая с неё пыль. «А ладошки-то мягкие, – невольно в который раз отметил про себя Виктор. – К физическому труду непривычные. Зато привыкшие девок щупать…»
Начальник областного управления быстрым взглядом прошёлся по присутствующим и прокашлялся:
– Степан Степанович, наш первый секретарь получил сообщение всего полчаса назад. Понятное дело, отреагировать быстро возможности не имел. Но вынес решение. Обком соберётся завтра, с утра. Именно по данному вопросу. На нём мы обязаны выступить с сообщением о происшедшем. – Василий Трифонович особенно выделил интонацией слово «мы» и обвёл присутствующих тяжёлым взглядом. – На нас возложена задача проинформировать членов обкома партии о сложившейся обстановке. А также высказать собственные соображения по поводу того, как будем действовать в случае агрессивной активности китайцев на нашем секторе границы.
Проклов склонил голову. А вот и второй удар по начальству. Ещё похуже первого. Москва далеко, а первый секретарь Амурского обкома КПСС Аврамеев близко. И ещё неизвестно, как Степан Степанович высветит действия полковника Иванова перед Кремлём.
Все молчали. И причина молчанию имелась. Сказать было что, да только кому? До сих пор Иванов любую инициативу воспринимал в штыки. Поначалу подчинённые артачились и пытались как-то сопротивляться деспотической манере начальства, но после смирились: в конце концов не самому же себе яму рыть? Так всё само по себе, да по воле руководства и текло. До поры до времени. Но вот времечко-то и настало!
Иванов вторично прокашлялся:
– Если более некому высказаться…
Козлов рывком вскинулся с места:
– Разрешите, товарищ полковник?
– Слушаю.
– Я так думаю, нам следует все силы, не только оперсостав, как предлагал товарищ майор, а и всё управление рассредоточить по заставам. Так сказать, усилить нами границу. Особенно в Благовещенском погранотряде, что находится в черте города. Для подстраховки.
«Идиот, – мысленно парировал Проклов. – Да нас даже по одному на все заставы области не хватит. И оперативниками особого отдела не усиливают заставы – их отправляют для контроля и поддержания бесперебойной связи с управлением».
– Старший лейтенант Проклов, – неожиданно донёсся голос Иванова, – вы, кажется, не согласны с мнением старшего лейтенанта Козлова?
Заметил, догадался Виктор и медленно поднялся со своего места:
– Так точно, товарищ полковник, не согласен.
– Поясните, в чём конкретно. – Иванов тяжело упал на спинку стула и с глухим хлопком опустил ладони обеих рук на стол. – Или это так, эмоции?
– Никаких эмоций, товарищ полковник. – Малышев отметил спокойствие в голосе Проклова. Тот в отличие от Козлова говорил тихо, словно прокручивал каждое слово в голове, перед тем как вытолкнуть его на свободу. – Я так думаю, нам следует продолжать спокойно вести наблюдение за действиями противника. Именно спокойно. Без проявления активности.
Думаю, китайцы от нас в данный момент как раз ждут действий. Конкретных. Вооружённое нападение на Даманский произошло пять часов назад. За это время противник мог воспользоваться ситуацией внезапности и напасть как на Благовещенск, так и на другие пограничные поселения вдоль всей границы. Ему для подобных действий ничего не мешало, лёд на Амуре стоит прочный. Однако, судя по всему, со стороны Китая сегодня не было ни одного движения в нашем секторе. Что, на мой взгляд, даёт основание полагать: на Уссури произошла провокация, а не крупномасштабная операция. А на провокационные действия следует отвечать спокойно и адекватно. Об этом, товарищ полковник, вам и следует доложить на обкоме партии.