Представляется, что решение предложенной проблемы возможно при ее перенесении в сферу действия механизма осуществления прав и исполнения обязанностей. Сущность любого принципа заключается в том, что он является основополагающим началом регулирования отношений и, следовательно, действует на всех стадиях развития данных отношений. Другое дело, что реализация принципа может быть различной на стадиях заключения соглашения и его изменения/расторжения. В этом плане примечательно, что О.А. Кузнецова различает абсолютные и относительные договорные свободы. Первые реализуются субъектом права без контрагента, вторые – только вместе с ним[132]. Таким образом, на стадии изменения или расторжения договора действуют относительные договорные свободы, сущность которых заключается в том, что при отсутствии волеизъявления контрагента невозможно расторгнуть или изменить соглашение.
Сказанное подтверждается судебной практикой. Так, договор аренды недвижимого имущества был расторгнут внешним управляющим со ссылкой на норму ст. 77 Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)»[133]. Между тем, по мнению Конституционного Суда РФ, свобода гражданско-правовых договоров в ее конституционно-правовом смысле предполагает соблюдение принципов равенства и согласования воли сторон и это относится также к порядку расторжения договоров. Оспариваемая норма, по оценке Конституционного Суда, представляет собой ограничение свободы договора как одного из общих начал гражданского законодательства[134].
В одном из своих решений арбитражный суд указал, что «включение в договор условия о прекращении прав и обязанностей сторон в случае неисполнения контрагентом требований, перешедших к кредитору на основании договора уступки, соответствует принципу свободы договора, позволяющему его сторонам своим соглашением изменить или расторгнуть договор (выделено нами. – А.В.)»[135]. По мнению Орловского областного суда, законодатель, установив свободу договора, предусматривает изменение и расторжение договора по соглашению сторон, оставляя сроки совершения действий исключительно на усмотрение сторон[136].
Еще одна фундаментальная и правоприменительная проблема связана с использованием в гражданском праве так называемых «оценочных категорий». В частности, не до конца ясно, как будут реализованы принципы содействия сторон и экономичности исполнения в положениях, регулирующих обязательственные отношения, особенно в контексте новой редакции п. 3 ст. 307 ГК РФ, согласно которой при установлении, исполнении обязательства и после его прекращения стороны обязаны действовать добросовестно, учитывая права и законные интересы друг друга, взаимно оказывая необходимое содействие для достижения цели обязательства, а также предоставляя друг другу необходимую информацию.
Данный спорный вопрос требует самостоятельного исследования. В контексте стадийности механизма осуществления прав и исполнения обязанностей следует лишь отметить, что принципы содействия сторон и экономичности исполнения будут, очевидно, по-разному реализованы в зависимости от стадии механизма. В частности, на подготовительной стадии названные начала должны быть восприняты законодателем, который должен на их основе предусмотреть в законе конкретные правовые нормы, в которых будут раскрываться анализируемые принципы.
На других стадиях, связанных с формированием субъективного права, заключением соглашения, стороны обязательства должны сами определить конкретный механизм, который позволит им применять принципы содействия сторон и экономичности исполнения (например, предусмотреть соответствующие права и обязанности в договоре).