– Что? – Селина ахнула.

Элиза отвернулась от нее и вошла в хижину.

Очаг дымно горел, едва обогревая убогое жилище.

У огня на соломе лежала пятилетняя девочка, укутанная в тряпье. Несмотря на холод, малышка была вся в поту. Кудрявая головка покоилась на коленях дряхлой старухи, которая что-то бормотала себе под нос и чертила непонятные знаки на лице ребенка.

– У тебя могут украсть лошадь, леди, – не глядя на девушку, хрипло проговорила она.

– У меня могут украсть и жизнь. – Элиза опустилась на солому рядом с ребенком и положила ладонь на лоб девочки. Старуха тут же впилась взглядом в ее лицо.

– Что тебе здесь надо, госпожа?

– Моя подруга и я попали в беду. Нам нужен приют, пока нас не найдут. Тогда я смогу наградить вас за помощь.

– Если раньше тебя не заберет смерть. У нас мало еды, чтобы кормить еще два рта.

– Мы не доставим хлопот.

Старуха перевела взгляд с тонких пальцев благородной госпожи, которые выводили те же руны, которые прежде чертила сама, на переставшую метаться девочку. Старая лекарка еще раз вгляделась в лицо пришлой и не поверила глазам. Не верила, что это явь.

– Ато эсте мио, Ализон. – это был древний язык Братства, на котором двадцать лет не говорил никто.

– Эсте мир вао. – тихо ответила девушка и добавила уже на английском. – Позаботьтесь о моей подруге. Я не хочу, чтобы она заразилась.

Старуха кивнула, кряхтя, поднялась на ноги и вышла из хижины. Она переходила от хижины к хижине, задерживалась ненадолго, говорила только два слова, от которых люди замирали на месте, а затем кивали и скрывались в своих домах.

Селина, которую устроили в одной из хижин, сквозь сон, услышала странную фразу, которой не придала особого значения:

«Избранное дитя».

*****

Элиза проснулась от ощущения устремленного на нее взгляда. Она открыла глаза и увидела стоявшего на пороге коренастого мужчину. Он смотрел на нее настороженно и зло.

– Благо вам, – произнесла девушка и поискала взглядом, куда бы пристроить спящую на ее руках малышку.

Мужчина не ответил на ее приветствие, развернулся и вышел из хижины.

К нему тут же бросилась жена.

– За ней придут, – только лишь проговорил муж. – Радуйся тому, что мы уже получили.

– Мать говорит, что это знак. Вазо, мы должны рассказать о том, что она здесь.

– Мы должны молчать, – отрезал Вазо. – Вспомни, что было три года назад. Мы попытались, и что случилось?

– Без нее все умирает. Только медленнее, – опираясь на суковатую палку, к сыну и невестке подошла старуха. – Она появилась, и впервые за три года ты принес что-то тяжелее воробья. Богиня услышала наши молитвы и привела девочку домой.

– И Остроф снова ее отнимет! – зло прервал Вазо. – За ней придут и увезут.

– Может быть, – кивнула старуха. – Но пока она здесь.

******

Утомленная Элиза сидела, прислонившись спиной к стене хижины. Старуха целый день водила ее из дома в дом, от одного больного к другому.

– Лиз, что происходит? – осторожно спросила Селина.

– Я пытаюсь помочь. – Элиза пожала плечами. – Я в монастыре училась врачеванию.

– Нет. – Селина покачала головой. – Я не знаю, что ты делаешь, но они смотрят на тебя, как на ожившее божество.

– Глупости, – отмахнулась девушка. – Меня тревожит, почему нас до сих пор не нашли. Придется просить Вазо выделить нам проводника.

– Который за первым же поворотом выпотрошит вам кишки и заберет вашу лошадь.

Девушки уставились на Вазо.

– Я не отпущу вас. Здесь нет надежных людей, – добавил виллан. – Вас найдут. Я уверен, – и пошел прочь.

– Лиз, – голос Селины упал до шепота. – Он не хочет нас отпускать… Что нам делать?

– Не бойся. – Элиза встала. – Он прав. Если нет надежного человека, глупо подвергать нас опасности.