– Опять? – недовольно процедил Андрей, завидев Костю с бумагами под мышкой. – Ты хотя бы продвинулся? Или по-прежнему на четвертой задаче?

– По-прежнему. Я не знаю, почему не получается. Вроде все правильно делаю.

– Ну-ка… Вот этот коммутатор – неправильный, тут должен быть оператор момента. Почему нуль-то? Как ты вообще этого добился?

– Посчитал.

– Значит, пересчитай. На выходе – ахинея, следовательно, есть ошибка. Ищи.

– Да я уже все перепробовал.

– И что? – интонацию Андрея пронзила морозная нотка. – Что ты предлагаешь? Может быть, возьмешь из моей сумки решение, отксеришь его и сдашь копию?.. Давай я тебе еще раз – надеюсь, последний, – разложу все по полочкам. И ты сам доведешь вычисления до конца.

– У меня голова трещит, – пожаловался Михеев. – Я потом научусь, обязательно. Обещаю. Но завтра мне надо все сдать, а я сам не успею, не справлюсь. Я не прошу списать, но найди хотя бы, где у меня ошибка.

– Вот тут, – Лапшин выставил перед собою листок и указательным пальцем постучал по одной из верхних строчек. – Видишь?

– Нет, – выдохнул Костя. На его щеках заалел бесформенный румянец. – Это же из книжки. Мы на практике так решали…

И в эту секунду бомба разорвалась. Андрей молниеносно сорвался с дивана, взвился, нечаянно шлепнув Камиллу по лицу костяшками пальцев. «Да какой же ты тупой!» – яростно выпалил он в адрес Михеева. После чего бросил его расчеты себе под ноги и лихим пинком отправил всю стопку под комод. С еле слышным «дебила кусок» на устах он бодро прошагал мимо Антонины и уединился на кухне, хлопнув напоследок дверью.

Девушки озабоченно переглянулись.

Потушив настольную лампу, Костя разделся до трусов и потихоньку пробрался под одеяло. Антонина лежала к нему спиной и мерно посапывала, не подавая никаких признаков бодрствования, – и все же в глубине души Костя надеялся, что она еще не спит. Этот отвратительный, унизительный день, как ему казалось, не имел ни малейшего права закончиться ничем. За свои мытарства юноша ожидал награды, пускай даже не совсем заслуженной. Он осторожно провел кончиками пальцев по грубому кружеву белой ночнушки, легко прикоснулся к изгибу узких бедер девушки – но она не отреагировала. Пришлось действовать настойчивее. Поглаживая через плотную ткань ягодицы Антонины, Михеев губами припал к ее шее, вдохнул аромат ее спутавшихся волос. От нахальных локонов тотчас повеяло едким запахом лака, в ноздрях предательски защекотало. Костя не чихнул. Набравшись смелости, он подтянул повыше подол ночнушки, завел руку на внутреннюю сторону бедра, чмокнул Антонину в мочку уха. Она бессвязно проворчала что-то сквозь сон и, повернув голову, подставила губы для поцелуя. Михеев не стал ее разочаровывать. Постепенно девушка позволила положить себя на лопатки, вроде бы призывая партнера к наступлению, – и внезапно отстранилась.

– Как успехи? – спросила она, успокаивая прерывистое дыхание.

– Ты о чем? – Костя предпринял попытку снова прижать ее к себе. Антонина воспротивилась и, приподнявшись на локтях, отползла к изголовью дивана, чем окончательно остудила пыл кавалера.

– Я так поняла, тебе завтра сдавать задачи. Как с этим успехи?

– Никак. Я сделал три из восьми, но они валяются под шкафом. Ты знаешь, как это случилось. Доставать не буду – все равно трех на зачет недостаточно… Это не беда, куплю потом решения у старшекурсников. А штрафное задание за просрочку, может, полегче будет. Обычно оно полегче.

– Угу… Ты никогда не задумывался, почему Андрей не берет с тебя плату за жилье?

«Потому что не испытывает финансового голода», – собирался сказать Михеев, но осекся. Антонина неспроста лавировала между темами, а связи он пока не улавливал. Надо было прощупать почву, а не бросаться в омут с головой.