– Давай! Давай подсачивай! – азартно кричал Венька.

Я нагнулся через борт и потянулся к щуке, пытаясь поднести под нее подсачек. Лодка накренилась и – мы не успели опомниться – перевернулась.

– А! А! А! – истошно завопил Венька. – Держи ее!

Одной рукой он вцепился за борт лодки, а другой держал леску. Венька был, как всегда, невозмутим.

– Уйдет! Уйдет! – кричал я и махал подсачеком, как заправский игрок водного пола, не видя перед собой щуки.

К счастью, к нам на помощь спешили рыболовы, которые были рядом с нами. Они нам и помогли.

Через полчаса мы были на желанном берегу. Мы вытащили лодку и снасти на берег, а потом стали выжимать одежду. Щука лежала рядом на траве, широко разевая рот и красные жабры. Она, наверно, натерпелась страха от нас, горе-рыболовов.

А мы прыгали на берегу, как папуасы, гоняясь друг за другом, и радовались удаче.

Рыба заманивала нас далеко в чащу островов. Чем глубже мы забирались в их дебри, тем активней был ее клев. При таком хорошем клеве мы не заметила, как подкрался вечер.

– Пора домой! – решил Венька, подняв свой метровый кукан с рыбой высоко над головой.

Я пошел навстречу другу, окликая по дороге рыболовов:

– Эй, рыбачки, пора домой!

Но под самый вечер рыба клевала так азартно, что на сборы понадобилось больше часа.

– Да сейчас, погодите малость, – ответил Вовка, выглядывая из-за кустов.

– Ну все, пошли. Мы никого ждать не будем! – решительно сказал Венька и взвалил свой рюкзак на плечо.

Мы дружно шагнули на тропинку. Деревья и кусты еле различались в сумерках. Скоро за нами вытянулся строй мальчишеских голов, потому что в такой темноте ничего не было видно.

– Давайте, ребята, срежем путь, – предложил Венька. Все остановились.

– Мне не хочется обходить этот залив. Я знаю один брод. Только один раз нам раздеться, окунуться в воде – и мы дома! – развил свое предложение Венька.

– Пошли, пошли! – согласился Вовка и первым бросился в сторону.

– Стой! Стой! – закричал Венька. – Я – первый!

– Да иди, иди. Тоже мне Иван Сусанин нашелся, – раздраженно сказал Вовка и пропустил проводника вперед.

Все дружно пошли за Венькой, продираясь сквозь заросли, к берегу залива. Вот и берег. Мы нерешительно остановились,

– Раздевайтесь! – скомандовал проводник. – Одежду связать в узелки и привязать к удочкам!

– Тоже мне командир нашелся, – недовольно сказал Толька, но подчинился приказу.

– Ну давай, давай, Венька, пробуй воду, – сказал я, потому что давно разделся и поеживался от холода.

Вечерняя роса холодила ноги и мы замерзли, ожидая проводника. Венька, как всегда, не торопился. Он не спеша разделся, а потом повернулся к Тольке.

– Ладно, ладно, Толька, не учи ученого, поешь яблока моченого, – сострил Венька и с шумом вошел в воду.

– А! А! А! – закричал Венька. – Как хорошо! Какая теплая вода! Прыгайте ко мне!

Мы бросились за проводником. Вода, действительно, была очень теплая, словно парное молоко.

– Я – первый! – опять раскомандовался Венька, когда мы вошли в воду по грудь. – Я поведу вас, ребята, вперед до победного конца! Я все могу!

Впереди была темнота. Ни огонька, ни берега.

«Как Венька найдет брод?» – подумал я.

Венька, подняв руки с поклажей, пошел, как солдат на штурм Сивашских болот. Его голова еле виднелась над поверхностью воды. Она блестела на гребнях волн, которые расходились клином от плеч проводника.

– Давай, давай, – подтолкнул я остальных ребят, – а то Венька уйдет и мы не заметим куда.

Толька и Вовка последовали за Венькой. Я пошел последним.

Через минуту наш берег скрылся из глаз. Нас охватила тревога, но мы терпеливо шли за проводником. Прошло десять томительных минут.