Бобо чуть не захлебнулся, но неимоверным усилием вынырнул на поверхность. Дико ревел ветер, Бобо куда-то несло – и вода, везде была вода. Бобо то всплывал наверх, едва успевая глотнуть воздуха, то вновь погружался в морские глубины. Ежик наглотался воды, грудь ему сдавило, он задыхался, и его швыряло, словно щепку, но отважный капитан продолжал плыть.
И вдруг, в этой сумасшедшей бездне, нога Бобо почувствовала что-то твердое: – это был камень!
Бобо рванулся вперед, пытаясь опереться на его ускользающую поверхность, но отхлынувшая назад волна тут же унесла его обратно в море. Он отчаянно боролся, то чувствуя под ногами песок и камни, то вновь теряя их. Собрав последние силы, Бобо побежал вперед и оказался на песчаном гребне. Здесь волны были гораздо слабее, и хотя они перехлестывали через песчаную косу, но уже не могли унести Бобо в море. Отдышавшись, капитан дождался удобного момента и помчался дальше.
Вскоре он достиг берега, добрался до ближайшего камня, больно ударился об него ногой, и свалился без сил. Через несколько минут, немного придя в себя, отважный капитан поднялся, и попытался осмотреть местность, но вокруг стояла почти непроницаемая темнота. Тогда Бобо ощупал валун, прилег и провалился в глубокий сон.
***
Тем временем Нук, совершенно оглушенный бешеным ревом волн и диким свистом ветра, неожиданно увидел перед собой штурвал, и обомлел: Бобо исчез!
Профессор, в голове которого что-то зазвенело, ринулся на поиски. Он метался по палубе, тыкаясь во все углы и закоулки, но, сколько Нук не осматривал яхту, Бобо нигде не было. И тогда страшная догадка поразила Нука: Бобо смыло за борт!
Между тем, словно насладившись местью и добившись своего, шторм медленно утихал. Обессилевший Нук, вернувшийся к Барсенькиной каюте, застыл, пораженный горем, не в силах вымолвить ни слова. Полосатый крошка распахнул дверь и, бросившись к другу, крепко вцепился ему в ногу. Нук понимал, что нужно сообщить Барсеньке о случившемся, но у него в горле стоял такой комок, что он едва мог сглотнуть.
Через несколько минут профессор с трудом произнес:
– Барсенька, иди в каюту и ложись. Я буду здесь, так что ни за что не переживай…
Почувствовав необычную интонацию в голосе друга, полосатый крошка ни о чем не стал спрашивать и, забравшись в койку, тут же уснул. Уставший Нук тоже погрузился в какое-то мутное забытье.
глава 3
Полосатый крошка проснулся на рассвете, вышел из каюты и огляделся вокруг: конопатая Царевна Солнышко сидела на первой ступеньке неба и вышивала цветочек, а под ней синее-синее море игриво плескалось вдоль полосы песчаного берега, заросшего лохматыми кокосовыми пальмами. Конус высокой горы, выступающий из-за верхушек пальм, доходил почти до середины неба.
Спящий Нук, словно вырезанный из камня, так и стоял у каюты. Барсенька зачарованно окинул взглядом пальмы и вдруг заметил на одном из прибрежных валунов Бобо. Полосатый крошка невольно вскрикнул и бросился к Нуку.
– Бобо! Там Бобо! – закричал тигренок, в волнении раскачивая ногу профессора.
Нук ожил, зашевелился, повернул голову, вгляделся в берег и широко раскрыл глаза от удивления: действительно, на валуне лежал Бобо!
Барсенька снова крикнул и замахал лапами. Словно что-то почувствовав, Бобо тут же поднялся на ноги, осмотрелся кругом, заметил «Леду» и махнул в ответ. Нук поднял хобот вверх, радостно затрубил, и Бобо ответил, но до друзей донесся лишь слабый отголосок. Обезумев от счастья, профессор подхватил Барсеньку и, прыгнув в воду, быстро поплыл к берегу.
Через несколько минут друзья кинулись навстречу друг другу.