***

– Сашка, ты не торопись! Мы же только на разведку пошли, успеем до вечера сходить до поляны и обратно.

– Успеем, успеем… Ты так говоришь, потому что не знаешь, что туда и три дня можно идти и не дойти, если леший не пустит, – ответил он. – Сейчас реку перейдём, там посмотрим.

– Не надо верить в бабушкины сказки, а то тебя послушать – под каждым кустом лесная нечисть сидит, – усмехнулся я.

Мы подошли к старому канатному мостику, которым пользовалась вся деревня, он нам показался ещё довольно крепким, хотя и старым. Родители, конечно, много раз предупреждали, что по нему опасно ходить, но мы решили, что когда очень надо, то можно (если осторожно!). Тем более уже много раз ходили по нему, когда гуляли здесь с Дашкой.

Вот только сегодня мне было почему-то не по себе. Сашка, как обычно, беззаботно побежал вперёд, махая мне рукой, а я немного засомневался.

– Ну, чего встал? Давай быстрее, нам ещё почти час идти! – крикнул он мне и остановился на середине моста, держась руками за верёвки с обеих сторон.

Я стиснул зубы и пошёл, стараясь не смотреть под ноги, чтобы не видеть в щели между досками бурные потоки горной речки. Почему-то у меня закружилась голова и бросило в жар. У меня так бывало, когда я чувствовал опасность, но обычно я справлялся с собой и не показывал своё волнение. Но сегодня не смог, меня накрыло сильнее. Я замедлился и схватился за верёвки.

– Петь, догоняй! – крикнул друг и побежал к противоположному краю.

Я взял всю волю в кулак и побежал за ним. Всё закончилось хорошо, даже стало неловко, что так испугался. Что на меня нашло? Не понимаю. На земле я выдохнул с облегчением и почувствовал себя гораздо лучше, и по лесной дорожке мы уже шли быстрым шагом, весело напевая песню из «Бременских музыкантов»:

Ничего на свете лучше нету,

Чем бродить друзьям по белу свету…

Так, разглядывая берёзки, сосны и орешник, который рос между ними, мы не заметили, как дошли до нужной нам полянки. На другом её краю и правда высилась небольшая горка, сложенная как будто каким-то великаном из огромных серых камней, между ними росли тоненькие деревца, трава и невысокие кусты.

Честно сказать, страх, который у меня был перед мостом, сейчас нахлынул вновь и стал ещё сильнее, даже дрожь в ногах появилась, и я с трудом заставил себя идти вперёд. Хотя полянка была красивой и залитой солнцем, и ничто не предвещало беду, тревога с каждым шагом охватывала меня всё больше. Вокруг разными голосами щебетали птицы, жужжали шмели и пчёлы, стрекотали кузнечики и порхали стрекозы, но я почти не замечал этого, пытаясь уловить в пространстве то, что меня так нервировало.

Мы шли по высокой траве, в которой было много разноцветных лесных цветов, и создавалась впечатление колышущегося зелёного ковра, но расслабиться я не мог. Кроссовки нас не защищали от змей, поэтому я постоянно с опаской смотрел под ноги. Мало ли что! Горка-то змеиная.

Когда мы были на середине полянки, в каждой тёмной щели между камнями мне казались светящиеся зелёные глаза змей, а в темноте лесных деревьев, расположенных за горкой, как будто шевелились тени кого-то большого и страшного. Мы шли молча, медленно и осторожно наступая на траву. Было видно, что Сашка тоже напряжён, но старается не подавать вида. Не доходя до горки метров двадцать, друг, который шёл немного впереди меня, остановился.

– Может… того? Пойдём домой? – спросил он, развернувшись ко мне.

В его глазах явно читался страх. Значит, не только у меня подгибаются ноги, друг тоже боялся.

– Сань, мы нашли то, что искали, горка здесь и правда есть, всё как в сказаниях. Мне кажется, что дальше идти опасно, мы же без сапог. Может, там и правда змеи живут, они нас могут укусить, а если ядовитые, то нас даже никто не спасёт. Пока найдут – мы уже того… Окочуримся, – поддержал я его с облегчением.