Насладившись произведённым эффектом, она добавила:

– Вообще-то я Почётный председатель нашего гольф-клуба.

Пушканы выронили изо рта надкушенные конфеты. Те с глухим стуком упали на пол и покатились, оставляя след из кусочков белой глазури. Очертяка безотрывно смотрел на тётку, чей привычный образ вдруг расцветился новыми, яркими красками.

Пушканы не отпускали Каказалию до самой ночи. Какангел то и дело убегал на кухню, чтобы порадовать уважаемого председателя очередным лакомством. Очертяка, дрожа от нетерпения и восторга, засыпал тётю вопросами, спешно записывая ответы в маленький блокнотик. Потом он схватил клюшку и стал показывать свою стойку, и под конец так разошёлся, что отправил конфетный мяч в распахнутое окно. Не обратив ни малейшего внимания на вытянувшиеся лица Какангела и Каказалии, Очертяка схватил вторую конфету и отправил ее следом. Третью конфету чуть не постигла та же участь, но четыре руки успели остановить разгорячённого гольфиста.

– Очертяка, это же не мячи! Садись, успокойся немного, – уговаривал его Какангел. – Завтра поиграешь на поле. Посмотри, ты все конфеты раскидал.

Спохватившись, Очертяка побежал искать свой шоколад, так неожиданно отосланный в тёмный двор.

Какангел вздохнул.

– Видите, тётя, что с ним творится. Как только ему в руки попадает клюшка, парень перестаёт соображать. Когда он стоит на поле, на него смотреть страшно: разложит на площадке все мячи и бьёт куда попало. Говорит, что тренирует удар. Тем временем, нам уже пришлось чинить два окна в клубе и извиняться перед пятью пушканами, пострадавшими от очертякиных тренировок.

– Шестью, – поправила Каказалия.

– Ну, да, вот и вы уже слышали. Кто-то жаловался?

– И жаловались тоже. У нашего Очертяки появилась кличка в клубе – Бешеное Солнце. Я сама как-то видела этого рыжего гольфиста, когда он размахивал клюшкой на горке, – зрелище не для слабонервных. В общем-то, я поэтому и пришла. Во-первых, правление клуба временно приостанавливает своё разрешение на очертякины тренировки…

– Как же так?.. – растерялся Какангел. – Он же с ума сойдёт от расстройства.

– А во-вторых, предлагаем вам построить рядом с вашим домом площадку для мини-гольфа26. Места хватит, да и ландшафт подходящий. И сами будете тренироваться, и любителей гольфа приглашать.

– Ух ты! – восхитился Какангел.

– Чего «ух ты»? – заинтересовался Очертяка, входя в дом и выключая фонарик.

– Тетя сказала, что мы сможем играть в гольф рядом с домом!

– Рядом с домом? Где это? У нас и поля нет… А почему? Нам нельзя ходить в клуб? – насторожился Очертяка.

Какангел посмотрел на тётку Каказалию. Та улыбнулась:

– Можно. Когда хотя бы немного научишься, – и не давая Очертяке времени на обиды, тут же добавила. – На самом деле нам всем давно нужна площадка для мини-гольфа, а такого увлечённого пушкана, как ты, племяш, я не видела. Поэтому все построим вместе, а ты станешь почётным председателем.

Очертяка тут же забыл обо всем на свете. Радужные перспективы захватили его целиком.

– Когда начнём строить?

– На десятые лунные сутки, послезавтра, – сразу сообразил Какангел.

Обсудив детали будущего строительства, пушканы проводили Каказалию. Все остались довольны. Тетя – тем, что удалось убить двух зайцев одновременно: мягко отстранила Очертяку от спортивной битвы в клубе, и новое хорошее дело затеялось. Какангел – тем, что Очертяка, наконец-то, направит свою страсть к гольфу в правильное русло. А Очертяка был просто счастлив, засыпая с улыбкой на умиротворённой рыжей мордочке. Правда, ночью он неожиданно проснулся от взволновавшей его мысли и прибежал к Какангелу.