–Представляешь, дружище, – сказал он, – он такой огромный, этот корабль, что если положить рядом Эйфелеву башню*, то она окажется короче на целый десятиэтажный дом. Впрочем, вряд ли ты что-нибудь знаешь о башне.

Сэм повел бровью и кашлянул. Ему еще в щенячьем возрасте было известно, что Эйфелева башня давно уже стала символом Парижа. Названа она в честь инженера, который ее сконструировал в конце девятнадцатого века, и до сих пор является самым высоким строением столицы Франции. Высота ее равна дому, у которого восемьдест этажей, и называют ее французы «Пастушкой облаков» или «Железной дамой».

–На корабле есть свой оркестр,– продолжал Жанно, – театр, пять бассейнов, планетарий. Гекли переплывет на нём три океана и побывает на пяти континентах!

Сэму не терпелось передать услышанное ЛУне да и пора была узнать о том, как они устроились на новом месте. На следующий день он дал понять Жанно, что хотел бы остаться во дворе.

–Понимаю, дружище. Тяжело целый день бегать из угла в угол в закрытом доме. Жаль, что старина Гекли не успел сменить пружину на двери. Я завтра же займусь этим, и ты сможешь выбегать во двор, когда захочешь.

Сэм внимательно выслушал Жанно и одобрительно фыркнул. Можно было, конечно, держать дверь открытой настежь, но мушиная и комариная рать была отвратительно назойлива.

Итак, оставшись в одиночестве, Сэм, прежде всего, побежал в конец двора, где заросли камыша, окружающие лиман, вплотную подходили к изгороди. Там он, как можно деликатнее, стал окликать Фазанью курочку. Ждать пришлось довольно долго. Наконец камыши пришли в движение, и показалась маленькая пестрая головка с круглым блестящим глазом.

–Приветствую вас, соседка, – вежливо обратился к ней Сэм. – Как дети? Что слышно от вашего мужа?

–О, это вы, Сэм! Вчера здесь шнырял кривоногий пес Чико, и мы были очень напуганы. Рада вас видеть.

Фазанья курочка вылезла из камышовых зарослей и подошла к изгороди. Как всегда, на ней было изящное сероватое платьице из перьев с розоватыми блестками и темными крапинками. Это была очень воспитанная курочка с прекрасной родословной. Предки ее были привезены на Сардинку древними греками. Не обошли их вниманием и Римляне. В семье сохранялась легенда о том, что их далекий прадед – золотистый фазан— был украшением сада римского правителя.

–Дети, слава Богу, здоровы, – продолжила курочка. – Похоже, на этот раз петушков будет больше, чем курочек. Узнаем через два полнолуния. А муж еще меняет оперение, и, как вы знаете, он не любит показываться в таком виде. Но Сорока передавала от него привет мне и детям.

–Кстати о Сороке, – заметил питбуль Сэм.– Она мне очень нужна. Не могли бы вы при встрече сказать ей об этом.

–Разумеется, но ее сейчас чаще всего встретишь в оливковой роще на берегу, где живет ее подруга Чайка. Просто удивительно, как такая привязанность возникла у Сороки. Впрочем, мне говорили, что и Чайка болтушка. Рада была повидать вас, Сэм, но мне пора к детям. Ласточка, что живет под крышей вашего дома, жаловалась на своих трех птенчиков, а у меня их в шесть раз больше! Восемнадцать!

–Но ваши дети такие самостоятельные, просто-таки сами выбегают из яичной скорлупы и принимаются за червячков. А у ласточки не малыши, а один раскрытый рот! И в первую неделю они с супругом не только кормят, но еще и согревают их по очереди.

Да, что касается тепла. ЛУна просила передать вам пуховую подушечку малыша Ди. Он прогрыз в ней дырку, но пух остался чистым, и вы сможете использовать его в своем уютном доме.

–Очень мило, с ее стороны! Она здорова? Ее давно не видно во дворе.