Приход Чёрной Луны. Покорная королева Инесса Иванова

1. Глава 1. Свадебный пир

В день моей свадьбы, которую уже никто не ждал, мне было приказано очистить небо от облаков.

Я с сожалением повиновалась приказу отца, короля Страны Гор или, как называли её пришельцы из Зелёного королевства, Менарии.

Облака, скрывающие верхушки горных пиков, всегда казались мне прекрасными. В чужой стране мне будет их не хватать. Как и всего прочего, что окружало с детства.

Даже это платье из серебристого шёлка, в которое сейчас меня торопливо обряжают девушки-прислужницы, стало казаться мне не таким уж уродливым, как я считала, увидев его впервые.

И всё же оно мне не шло. Я и так худая, бледная, хрупкая, как тростинка, а этот оттенок делал меня ещё болезненнее. Кто сказал, что серебряный идёт к золотистым волосам? Ах да, моя мама так торопила отца со свадьбой, что на заказ другой благородной ткани времени не осталось.

Лучшие шелка и бархат, кружева и атлас мать и сёстры забирали себе. Зачем старой деве Гердарике такая роскошь, да и не привыкла она менять наряды без разумного на то повода!

Отчасти они были правы. Я добровольно отдавала им лучшие ткани, потому что не любила наряжаться. В нашем королевстве лучше делают доспехи, чем шьют платья. Менария гордилась армией, выносливостью и силой своих сынов и дочерей, но не балами или светскими приёмами.

Мы были для соседей дикарями, горцами, не знающими, как пользоваться десертной вилкой, хотя это совсем не так.

Но этикет в Менарии и вправду был донельзя упрощён. Витиеватые речи не ценились, а считались признаком туманного ума. Вроде бы и знающий человек, а сам не понимает своей цели.

— Ну как идёт приготовление? — в комнату с улыбкой зашла королева-мать и окинула меня придирчивым взглядом. — Герда, ты выглядишь такой статной! Настоящая повелительница! Твой король будет тобой доволен!

Она улыбалась, как обычно, скромно, не позволяла себе говорить громко или вести себя так, чтобы потерять величие в глазах подданных, но я видела, что это всегда давалось ей с трудом.

Мама была от природы весёлой, её заливистый смех раздавался под высокими сводами Гранитного замка и придавал тёмному убранству залов не такой мрачный вид, к которому все здесь привыкли.

Страна Гор населена суровыми людьми, здесь непростительна слабость, а веселье допустимо только по особым поводам. Иногда мне казалось, что мама так и не смирилась с тем, что отец сам взял её в жёны до того, как их связали брачной клятвой у Небесного алтаря.

Она винила его в том, что я родилась семимесячной, мол, Боги прогневались за насилие. Хотя сама добровольно отдала себя узурпатору, чтобы получить пощаду для родителей и братьев.

Это была её версия прошлого.

За спиной мамы говорили, что отец просто пожалел красивую девушку, в которую влюбился заочно по присланному для сватовства портрету. Потом страна моей матери отказалась от данного горцам слова и решила заключить союз с другим государством. Менарийцы такого не прощают даже близким друзьям.

Здесь свои понятия о чести и данном слове. А армия горцев по праву считается одной из самых сильных в Затерянном свете. Сильных. Но не многочисленных.

— Ваше величество, — сделала я книксен в знак почтения в золотому венцу, украшающему светлую голову матери. — Подарите мне свой благословение.

— Ты знаешь, оно всегда с тобой, моя дорогая, — на этот раз улыбка матери стала шире. На щеках, почти не тронутых морщинами, появились ямочки. — Выйдете все вон, мне надо переговорить с дочерью наедине.

Мама посерьёзнела и дважды хлопнула в ладоши. Прислужницы, кланяясь и пятясь, быстро удалились.

На городских башенных часах пробило семь часов. Испуганное вороньё с карканьем и хлопаньем крыльев пронеслось мимо зарешеченного окна.

— Ох, — побледнела мама и присела в кресло, сделав знак, чтобы я повернулась и показала платье. Везде ли безупречно, всё ли прилично и в то же время торжественно. — Не садись, помнёшь раньше времени. Принесение клятв сегодня за три часа до полудня.

— Да, мама.

Наедине я могла не называть её по титулу.

— Знаешь, я уже не верила, что этот день настанет, — усмехнулась она и с жалостью посмотрела на меня. — Я в твои годы уже третьего под сердцем носила.

— Зачем вы мне это говорите?

Я вспыхнула и с тоской подумала, что теперь красные пятна долго не покинут мои щёки.

— Чтобы ты не думала, что я стараюсь от тебя избавиться. Ты мой первенец, Гердария. Моя любовь в первую очередь была отдана тебе, как и мои надежды. Но мир суров, гораздо более, чем твоя страна, дочь моя. И ты кровь от крови не только великих воителей Туманных Гор, но и носишь в себе печать Древних прорицателей Востока. Я всегда рассказывала тебе о своих предках.

— Книги и заключённые в них знания не спасли их от захвата Янтарной долины горцами.

Настала моя очередь проявить упрямство. Мама прощала мне такие дерзости, которые бы не сошли с рук младшим сёстрам. Разумеется, я могла так свободно говорить с ней только наедине.

И сейчас она призадумалась и, нахмурившись, смотрела в окно. Я почувствовала, что сказала ту правду, которая ранит сильнее кинжала, и в чём была, не думая больше об этом уродливом платье, как о части себя, бросилась перед ней на колени.

Не хотелось прощаться вот так, нанеся обиду той, что всегда защищала меня перед отцом и всем миром. Никто не верил, что рождённая до срока, слабая телом доживёт до двадцати одного года! А мама меня не спускала с рук и кормила своим молоком, даже нося в животе сестру.

Моя прекрасная королева-мать всегда пеклась о моём благе и даже старалась научить женским хитростям, которые бы были без надобности для старой девы, но не для молодой жены.

— Простите меня, ваше величество, я сказала то, что недостойно ваших ушей.

— Нет, Герда, ты сказала печальную правду. Хорошо, что ты её замечаешь, но больше никогда, как бы тебе ни хотелось, не смей произносить её вслух, — мама повернула ко мне лицо и поцеловала в лоб. Нежно, совсем как в детстве.

Её тонкие пальцы гладили мои щёки, нос, губы. Королева шептала мне о своей любви, и моё сердце раскрывалось навстречу этому потоку безусловной любви.

Это наша последняя встреча наедине. Сегодня мы расстанемся и больше не увидимся.

Визиты к соседям считаются редкостью. Слишком королевство Вудстилл, в которое я вскоре отбуду, отличается от нас не только укладом жизни, но и верованиями.

Туманные Горы полагаются на силу, ловкость, выносливость, храбрость своих сыновей и дочерей, а Вудстилл славится тёмными Силами. Магией пропитаны их озёра, магия заставляет деревья расти до невиданных размеров, магия, наконец, делает их зимы не такими суровыми, как у нас на Западе.

И благодаря этой магии Вудстилл считается непобедимым и богатым. Жирным куском, который не даёт покоя соседям, но чужеродная магия заставляет их обходить стороной границы Лесного королевства.

Именно поэтому они запросили в качестве приданного только Библиотеку Старого мира, доставшуюся мне от матери. Именно поэтому отец согласился отдать им меня, хотя не хотел разлучаться со «своим хрупким советником», как он называл старшую дочь.

— Это пятно у тебя на руке, оно не растёт? — спросила мама, дотронувшись до моего правого запястья.

Я закатала рукав и показала его ей. Идеально гладкое, чёрное, круглое, оно было у меня с детства. Придворные маги не смогли сказать по этому поводу ничего определённого. Не магическое оно, но за глаза из-за него придворные звали меня «Чёрной Луной».

— Нет, с тех пор как пошла первая кровь, оно больше меня не тревожит, — ответила я на встревоженный взгляд матери.

Она одна видела в этом нехороший знак, наверное, потому что происходила из рода Прорицателей, а Туманные Горы больше верила силе клинка, чем силе печатного слова.

— Как ты думаешь, старый король именно из-за этого решил взять меня в жёны? — решилась я спросить то, что давно тенью лежало на сердце.

Анкильд Первый, дважды вдовец, слыл человеком проницательным, хитрым и расчётливым. Зачем ему старая дева из Туманных гор, на которую никто больше не позарился?

— Не думаю, — поморщилась мама и обняла меня за плечи. — Это мы сделали ему одолжение, что отдаём тебя!

Мама замолчала и запела на неродном мне, но не ей, языке. Эта песнь звучала при мне уже не однажды, она рассказывала о магии, способной поднять своего носителя в воздух и унести так далеко, где никакие беды и враги его не достанут. Моя королева владела осколком этой силы, часть её бурлила и в моих жилах.

Я слушала, прикрыв глаза, и старалась забыть о своих страхах. Мой будущий король не молод, но и не стар, однако внушал мне неизъяснимый ужас: ходили слухи, что магия Вудстилла истощилась, что именно поэтому у него нет наследника мужского пола. Что его жёны умирают, как и те, кого он хотел взять в невесты.

Поэтому, мол, он искал жену среди иноземцев, потому что нужна новая магия, свежая кровь, способная поддержать угасающий огонь Лесного королевства. Или потому что я могу влиять на погоду, что весьма полезно для той земли.

Или даже потому что я хоть и не юна, но происхожу из рода крепкого и выносливого. Раз выжила семимесячной, не болела хворями, значит, смогу родить много детей. Несмотря на худобу.

Мама замолчала и заглянула мне в глаза.

— Герда, я здесь не только потому, что хотела тебя увидеть и обнять. У меня для тебя особый подарок. Когда-то мне дала его мать, но я так и не смогла им воспользоваться.