…Так что Сашка действительно рисковал, согласившись помочь Вадиму. Понимал это и Вадим, правда, уколы лёгкой укоризны он быстренько выпроводил из себя – авось пронесёт! А как не «пронесёт»? Ну что ж! Сашку простят быстрее, чем его, Вадима. Сашка на очень хорошем счету. Вадим – просто на хорошем. Разница между этими определениями – существенна. Хотел бы Вадим быть на очень хорошем счету. Он собирался поднажать в работе, чтобы получить больше симпатий начальства. Для достижения цели нужно уметь правильно прогибаться. Но прогибаться ему было неинтересно и противно.
А если нужно? Если без «прогиба» ничего не сдвигается? Что делать? Не просиживать же судьбу на каком-нибудь заводишке в заштатном бюро, где даже крохотного повышения ждут лет по двадцать, не имея никаких надежд на дальнейшие перспективы!
Придётся, хочешь не хочешь, считаться с действительностью. Роль рядового исполнителя была Вадиму не по душе. Давала о себе знать наследственность, где непокорность характеров во всех поколениях оставалась главным признаком. Печальная участь в разные исторические периоды постигла не одного родственника этого молодого человека. Дед уцелел каким-то чудом. Наверное, повезло.
Разговор с дедом ненамного унял сумятицу души. Пожалуй, лучше было бы отказаться от придуманного «представления» со знакомством. Но… Эта девочка – особая страница его пока небогатой биографии. Он сумеет объясниться с начальством, если что. Сумеет убедить его, коли опять зайдёт речь о женитьбе, что лучше Октябрины для него сегодня никого нет. Жаль, не догадался просмотреть кое-какие документы. Глядишь, разузнал бы о её семье подробнее и лучше бы владел обстановкой.
Вадим повеселел. Вошёл в квартиру. Родителей не было – ясное дело, юбилей. На кухне долил воды в чайник, зажёг газовую горелку, собрал вещи в дорогу. Их немного, как обычно. До поезда три часа. Медленно сегодня идёт время. Уже столько успел, а сколько ждать! Чем заняться? Взял с полки синий том Сименона. Психологические изыски умозаключений комиссара Мегрэ показались ему наивными и старомодными. Чайник!.. Вадим налил чаю в красивую и очень старую фарфоровую чашку-долгожительницу. Такая хрупкая! Как она держится в хозяйстве? Мысли не оставляли его. Интересно, что бы предпринял французский сыщик в ситуации Вадима? Ответ не находился. Вадим стал думать о других делах.
Сашка тоже собирался в путь. Всем троим: ему, Вадиму и этой девочке – предстоит испытание. Как они справятся с ролями, так и сложится будущее, которым Сашка дорожил. В свои двадцать шесть он хорошо знал и о том, каким дорогим может быть любимый человек, как важно не потерять его; как порой необходимо ради него рисковать.
Глава двенадцатая
Октябрина вернулась из «библиотеки» довольно быстро. Всё-таки впереди дорога, нужно перепроверить, не забыла ли чего. Она открыла дверь своим ключом, почти бесшумно прихлопнула её.
Услышав голоса в гостиной на первом этаже, Октябрина прислушалась: кто пожаловал? А-а-а… Так и есть. Мамина подруга, Марь Ванна, пришла покапать слезами в мамину отвергнутую душу. «Скорее бы поезд», – посетовала Октябрина еле ползущему времени. Марь Ванну она терпела, так как та много лет считалась другом семьи. Её грубоватые подшучивания нередко коробили Октябрину. Но положиться на эту громоздкую тётку было можно – ничего не выдаст никому и никогда, хоть пытай её, хоть жги калёным железом.
Октябрина собиралась было незаметно проскользнуть в свою комнату, но тут до неё кое-что донеслось. Она замерла у двери. Противница подслушивания, девушка остановилась и сдвинуть её с места в ближайшие минуты вряд ли кому-то удалось бы. Мама говорила негромко, но отчётливо. «Как диктор на радио», – отметила девушка.