Кто же тогда может обеспечить «контроль над… вселенной» и защитить людей? Если не надеяться на чудо, остаются все-таки национальные правительства, только получившие для решения столь сложных задач большую, чем раньше, власть. Напомню, что со времени кризиса 2008 года только в США в экономику было вброшено[4] около трех триллионов «напечатанных» и, в общем, ничем не обеспеченных долларов. Так что «невидимой рукой рынка» все в большей степени управляет государство: распоряжения его экономических департаментов вообще и президента в особенности влияют на миллионы жителей своей страны и всего мира. Значение для граждан власти, президента возрастает во всех странах, и прежде всего в странах первого типа. Как следствие – политизация общества растет практически везде.

Кто меньше полагался на милость судьбы, тот дольше удерживался у власти.

Никколо Макиавелли

Суть президентской работы можно пояснить на примере управления самолетом. Если полет нормальный, включают автопилот (его, кстати, начали массово использовать на самолетах еще в 50-х годах прошлого века). Более сложные действия, где велика вероятность появления нештатных ситуаций, – взлет и посадку, – пилоты выполняют в ручном режиме. Эти функции сих пор не передают автоматике, несмотря на то, что они отработаны на сотнях тысяч подобных маневров, – поведение летчика сложнее алгоритма программы автопилота. Подобно этому в государстве ^ помимо законов, многочисленных правил, необходима личность со свободой воли, к которой сводятся рычаги управления внутренними силами страны.

Можно ли заменить единоначально властвующего правителя (я имею в виду единоначалие административное, не монархическое или диктаторское; любая коммерческая фирма также управляется единоначально) каким-либо общественным советом, парламентской комиссией или, на худой конец, хунтой, чтобы, так или иначе, прийти к коллективному управлению? Нет, не получится. Отношения на всех уровнях власти в государстве, в контролируемых государством финансовой и экономической сферах всегда должны быть такими, чтобы силы, действующие в обществе и вне его, были уравновешены. Внутренние силы в обществе чаще всего отражают особенности местного экономического развития. Внешние силы согласованы с развитием цивилизации, мировой экономики, межгосударственных отношений.

Сложить вместе эти векторы сил может только единоначалие. Это задача президента. Разнонаправленные векторы раздерут государство, общество, доведут его до разложения, не исключено – до гражданской войны, если будут приложены к рыхлым объектам и слабым субъектам власти. И чем сложнее обстановка, мировое экономическое, военное положение, тем важнее верховное единоначалие.

В парламентских республиках, будь то Болгария или Пакистан, где коллегиальный орган назначает правительство, руководство государственного банка, генералов, все равно есть если не политик, то финансист, если не бизнесмен, то генерал, без консультаций с которым, тайных или явных, не принимаются никакие решения по ключевым вопросам внешней и внутренней политики.

Замена единоначалия кооперацией невозможна еще по одной причине. Любая пирамида управленцев застывает, так как принципы административной работы таковы, что каждый отвечает за свой участок и, приведя его к хорошему показателю, в лучшем случае поддерживает в таком положении. Возникает стагнация. Но изменения сейчас, даже неудачные, лучше, чем застой.

Тогда, может быть, стоит искусственно «перетряхивать» верховный коллегиальный орган для предотвращения застоя? В Югославии после смерти Иосипа Броз Тито пост президента страны был упразднен, а во главе страны встал Президиум. Члены Президиума (главы союзных республик и автономных областей) ежегодно сменяли друг друга. Такая форма правления закончилась полным провалом и кровавой гражданской войной. В других странах постоянная политическая неустойчивость приводит к появлению силы, управляющей обществом скрытно. Пример тому Италия, где за 65 послевоенных лет правительство сменилось почти сорок раз, и верховное правление было в какой-то мере условным. Именно тогда выросла роль мафии, ее влияние на все общественные структуры и вхождение в них. Действительно, слабая власть – удобрение для организованной преступности, сильная власть всегда конкурент мафии