Расстояние в десяток метров, до покорёженных останков моего саркофага тварь преодолела меньше чем за секунду. Плазменным светов блеснули лезвия ног-щупалец и тварь со всей скорости впечаталась в разрубленную пополам капсулу. Оглушительный грохот ударил по ушам, но хрупкая конструкция решила не сдаваться без боя, и послужить в последний раз верой и правдой. Одна часть капсулы, застряла в левой нижней части коридора, вторая в правой верхней. Сама тварь надежно зафиксировалась по середине, безуспешно скребя клешнями. Скорость упала почти до нуля, а плазменные когти не могли достать останки саркофага. Ближние к обломкам конечности прижало железом, когти их бессильно шевелились, подсвечивая стены фиолетовым пламенем, а дальние ноги не могли согнуться так, чтоб добраться до препятствия.

– ОГОНЬ! – закричал главный гном.

Гномы разом открыли шквальный огонь. Эффектнее всех смотрелся «Шварц» с «миниганом». Вращающихся стволов, конечно, не хватало, но в остальном смотрелось не хуже. Заряды, видимо не большого калибра, сплошной огненной полосой уходили в сторону зверя. Сама установка громких звуков не издавала, но заряды со сверхзвуковой скоростью рвали воздух и гремели по броне чудовища. Видимых повреждений они не наносили, было видно как рикошеты разлетаются во все стороны от бронированной морды. В момент обстрела, жалюзи в передней части закрылись, а часть зарядов скрывалась уходила в нутро твари проникая в места сочленений ног.

Ружейный же огонь, хоть выглядел менее эффектно, приносил уже видимый результат. Каждое попадание реактивного снаряда оставлял на броне закопчённое отверстие, похоже выстрелы имели кумулятивный заряд. Пистолетный, за неимением другого термина, огонь, давал похожий ружейному результат, хотя и после каждых пяти выстрелов следовала процедура перезарядки.

Одна за другой, повисли плетьми три конечности чудовища. Не ясно было насколько это потеря критична для твари, было ощущение что она сплошь состоит из этих лап, но в передней полусфере, она точно понесла не малый урон.

– Бей в левый глаз! – Перекрикивая канонаду, скомандовал главный гном.

Собственно глаза у твари если и были, то их скрывали броневые жалюзи, однако в том месте, где на морде нормального живого существа положено было быть левому глазу, собралось особенно много отверстий от попаданий. Туда и сконцентрировали огонь стрелки, появлялись всё новые отверстия. Огненная струя «минигана» ударила в то же место, и многие заряды пропадали во тьме пробоины. Тварь пыталась извиваться, но настолько плотно застряла между обломками, что движения её были сильно ограничены. Напряженные лица гномов потеплели, они замедлили огонь, отдавая приоритет точности.

И вдруг тварь стала удлиняться, вытягиваясь. Став метра на два длиннее, она резко втянулась обратно с громким ударом. Груда металла саркофага и застрявшей тварью, казавшаяся уже монолитной, сместилась назад, посыпались куски металла и крошево со стен.

Огонь прекратился, гномы ошеломленно наблюдали…

Тварь вытянулась ещё раз, и почти слитным движением, дважды, как отбойный молоток сжалась, разжалась. Второй удар освободил чудовище. Оно молниеносно сместилась назад и тут же вперёд, проталкиваясь через разорванные остатки капсулы. Куски саркофага почти скрылись за многочисленными ногами-саблями, но тварь всё же опять застряла, скребя по стенам, полу и потолку.

– Данатан! – скомандовал Старший, ни чего больше не объясняя. Глаза его наполнились болью, у виска пульсировала вздувшаяся жила.

Очнувшийся от оцепенения гном. Перехватил из левой руки кирку, «пистолет» остался закрепленным на предплечье, и ринулся в проём коридора. В левой его руке появилось что-то похожее на нож, лезвие которого так же светилось плазменным светом. Гном занимал большую часть проёма, тем не менее ружейный обстрел возобновился. Стрелки били в оставшееся свободным пространство, молчал только «миниган».