Люди из каравана шли молча, редко бросая непонятными словами. Искоса поглядывали на ребят, что-то говорили, хитро подмигивали. Было ясно, что парни здесь совсем чужие. Ефим это понимал, но деваться некуда.

Да и караван-баши сказал казакам:

– В пути храбрые джигиты28 не лишние!

Так шли дни и недели. Впереди показались высокие горы, те самые высокие горы, о которых рассказывали в Полтаве мужики.

Когда придём и куда, никто толком не знал, да и знать не должен. Знал об этом только караван-баши. Умный, хитрый хозяин каравана.

Питались плохо. Продукты свои, то есть казачьи, давно съели. Помогая во всём караван-баши, кое-как кормились.

Разгружали, перегружали грузы, и шли дальше в неизвестность, ослабленные и усталые. Спали промерзая от ветра и холода.

Нередко ночью на караван нападали кочевники. Парни защищали добро как своё, от чего караван-баши поверил в них, и парни стали у него вроде как своими людьми, личной охраной.

Отношение к ним заметно стало лучше. Особенно когда караван-баши упал с коня, оглушённый палкой. Ефим, Дмитрий и Иван свалили тогда напавшего всадника вместе с конём.

Отбились, разбойники ускакали, всё же что-то прихватив с собой из добра караван-баши.

Тот, увидев что банда умчалась, крепко обнимал Ефима и его друзей. И жизнь с того дня пошла у парней веселее. Они ели с хозяином за одним достарханом29, он приблизил их к себе и вооружил.

Шли долго. Холода сменились жарким, палящим солнцем. Голые степи буйно поросли густой травой. Кое-где стали виднеться зелёные полосы хлебов.

Остановились где-то у самого начала гор.

Встречались русские люди, ехавшие на телегах запряжённых волами и лошадьми. Ехали по тридцать-сорок и более подвод. На телегах сидели дети и женщины что постарше. А все остальные шли пешком.

Караван-баши остановил свой караван вблизи от стоянки русских, расположившихся вдоль шумной реки с прозрачной холодной водой.

Он объяснил своим людям, что русские миролюбивые люди, и он будет с ними торговать.

Ефим, Дмитрий и Иван были рады увидеть столько единоверцев. Спросив разрешение у караван-баши, пошли к дымившимся котлам, где люди варили еду.

Дети прыгали, бегали, кричали, кувыркаясь в мягкой, ещё не вытоптанной траве.

Сердце Ефима дрогнуло увидев столько близких им по духу людей. Иван и Дмитрий наперебой спешили всё узнать.

Люди ехали на вольные поселения и рассказали, что здесь, в этих краях уже есть небольшие русские сёла. Через три-четыре недели и они будут на месте.

Вечерело, надо возвращаться к каравану. Осторожность в ночное время, это обязанность всех людей караван-баши, и Ефима с его товарищами.

Вернулись довольные, что встретили соплеменников, и грустные, что пришлось расстаться. Те уже ехали на поселения, а Ефиму и его спутникам надо было ещё отыскать такие места, разузнать всё.

Их приглашали ехать вместе с ними, даже говорили:

– Зовите своих и приезжайте в наше будущее село. Будем жить вместе на новых землях.

Ивану понравились эти слова, но Ефим и Дмитрий не согласились!

Караван-баши, узнав в чём дело, боясь потерять таких удалых хлопцев, всячески их отговаривал:

– Мы пойдём далеко, там земля много! Мало-мало русс есть. Там быть хорошо! Я помогай будем!

Ефим вспомнил слова своего отца, Никиты Тарасовича: «Не тулись30 ни к кому, раз земля вольная! Осмотрись хорошенько, разузнай всё как следует. Своё село поставим, раз надумали!»

Ефим, Дмитрий и Иван твёрдо решили держаться и дальше караван-баши. Он умный, бывалый, по дороге ребят многому научил. Он мог объясняться на русском языке.

Ефим всегда при вечерней молитве упоминал имя Сулеймана караван-баши, и молился за него. Ефим считал, что именно Бог послал им такого проводника. Как бы ни было, в тревогах, сомнениях, усталые, а всё же целые, добрались до русского укреплённого поста, небольшой военной крепости Токмак (Токмок – кирг.).