– Папа, пап! – схватил я отца за руку. – Он отозвался!
Но папа сам не слышал и мне не поверил.
– Тебе показалось!
– Нет! Не показалось!
И я снова стал звать, ещё громче:
– Тишка! Тишка!
Остановились. Прислушались. Тишина…
– Тебе почудилось, – обречённо сказал папа.
Я был сильно подавлен, но сдаваться не собирался.
– Нет, папочка! Не почудилось!
– Ну ладно, давай сделаем минуту тишины. Может, снова объявится…
Мы умолкли.
И вдруг откуда-то издалека донеслось слабое «мяу».
– Правда мяукает, – обрадованно удивился папа.
Мы рванули в сторону, откуда слышалось «мяу».
В нашем подвале много кладовок: каждая квартира имеет свою кладовку; все они на всякий случай запираются. Возле одной из них мы остановились: кажется, здесь…
Я торопливо сунул в щель под дверью, запертую на замок, кусочек колбасы. В ответ раздалось такое голодное «мяу», что мы поспешили сунуть ещё. Чувствовалось, что колбаса мгновенно съедается.
Тишка это или нет? По голосу, такому тоскливому и измученному, не определишь. Но если и не Тишка, всё равно надо спасти несчастного заключённого. Кто его сюда запер? За какие грехи?
Папа посмотрел на номер квартиры, запечатлённый краской на двери кладовки, – 84. И тут же помчался к хозяевам просить, чтобы открыли.
Вскоре он вернулся с бородатым мужчиной, державшим в руке ключ.
– Здесь никого не может быть! – восклицает мужчина. – Меня месяц не было в подвале!
Он отпирает дверь, и мы заходим.
В кладовке никого нет… Мы поражены.
– Я же говорил! – торжествует мужчина. – Никого и не должно быть! Как могла попасть сюда кошка? Я месяц сюда не заходил. Окон нет, дверь заперта… Вам показалось!..
Я был оскорблён таким недоверием!
– А колбаса?! Она исчезла! Мы её под дверь подсовывали, а кончик оставляли снаружи!
– Кис-кис! – стал звать папа.
В кладовке стояло несколько ящиков и корзин. Мы стали обследовать их. Бородатый мужчина стоял, скучая: он все ещё не верил, что в этой темнице может жить какое-то существо… кроме мышей и блох, конечно.
– Так вот ты где!!!
И папа извлекает из какого-то угла, из какой-то щели между корзинами тощее, дрожащее от испуга, существо.
Это наш Тишка.
– Тишка! Тишка! – кричу я, забираю кота у папы и прижимаю к себе – так крепко, чтобы до конца прочувствовать и поверить в своё счастье, от которого у меня даже слёзы выступили.
Теперь скорей домой: обрадовать маму. Но папа не спешит. Его, как и бородатого мужчину, интересует тайна Тишкиного появления в этой конуре. Тем более что кот сбежал восемь дней назад, а сюда не заходили целый месяц. Эта тайна интригует и меня.
– Всё-таки здесь должна быть какая-то щель, – рассуждает папа. – Нужно найти её.
И он просматривает стены помещения. Сначала снизу, потом взгляд его скользит вверх…
И вот все мы видим на потолке, в углу, небольшое отверстие, достаточное, чтобы через него пролезла кошка. И папа, и бородатый мужчина догадываются, что кладовка расположена под лестницей нашего дома. Мы выходим из подвала.
Заходим в подъезд, подходим к лестнице и за ней действительно обнаруживаем щель, через которою Тишка прыгнул в свою тюрьму.
Сбежав от нас, он, наверно, не смог выбраться из дома, так как дверь в подъезде могла быть закрытой. Возможно, кто-то спугнул его, и бедняга, обезумев от страха, устремился под лестницу, а там увидел спасительное отверстие. Не задумываясь, он устремился в эту дыру, грохнулся вниз и очутился на полу кладовки, ставшей его тюрьмой…
Тишкина тайна
Дверь открыла мама. Увидев меня с Тишкой в руках, она глазам своим не поверила.
Мы с папой, перебивая друг друга, рассказываем, как было.
– Но почему вы раньше не могли найти его в этом подвале? – недоумевает мама.