– Но выдержат ли руки моего сына? – волновалась мама. – Вдруг они ослабнут, разомкнутся… или он испугается высоты, голова закружится?

– Мама, а ты знаешь, сколько я висел на тарзанке у реки? Ты не знаешь! А ты видела, что я на ней вытворял? Не видела! А ты хоть знаешь, что такое тарзанка? Нет? Я расскажу тебе потом, что такое тарзанка! А в школе по канату как я взвивался вверх, ты видела?! У меня огромный опыт!

Такими словами пытался я убедить расстроенную маму, не знавшую, что такое тарзанка и не видевшую меня на вершине каната под куполом спортзала, но всё-таки ободрённую тем, что у меня есть опыт верхолаза.

Да, мы высоко взбирались на деревья, перекарабкивались по толстым веткам с одного дерева на другое, стоящее поодаль; висели на сучьях, а потом спрыгивали с них на приличной высоте на землю, перепрыгивали с крыши одного гаража на крышу другого… Все эти трюки в нашей мальчишеской среде называлось тарзанкой.

Но спускаться с четвёртого этажа балкона на третий – нечто иное.

Тем временем дядя Толя привязывал верёвку к перилам.

– А вдруг она перетрётся? – интересовалась неугомонная мама.

– Не перетрётся, – спокойно отвечал дядя Толя. – Она новая и из шёлковой синтетики.

И вот всё готово. Дядя Толя помог мне взобраться на перила балкона, хотя я не нуждался в этой помощи, – но что поделаешь, так уж положено. Он ещё и подстраховал меня, когда я брался за верёвку, поддерживал меня за руки, когда я уже повис над землёй.

Прошло не более секунды – я на балконе своей квартиры. Отпираю дверь, жду маму, уже спускающуюся (по лестнице, а не по верёвке) от соседей к нам домой. Вот она заходит, не веря своему счастью…

Я слегка взволнован от неожиданного приключения и жду выговор. Чувствуется, что мама колеблется, не зная, ругать меня за непослушание, причинившее столько волнений, или простить за отвагу. Решила начать с выговора.

Однако в нашей семье было заведено правило: не только родители критикуют сына, но и сын имеет право высказывать своё мнение об их ошибках. Таким образом, иногда у нас получались плодотворные дискуссии.

– Мама, вот ты такая умная, а на самом деле ты не права. Почему я должен слепо выполнять все твои приказы? Если бы ты, уходя, предупредила, что не взяла ключи, я бы ни за что не убежал. Но я-то этого не знал!!! Предупреждать надо!

– Надо слушаться родителей! Правило такое знаешь? – отвечала мама.

Но я строптиво держал оборону.

– Надо объяснять смысл своих приказов! У нас не армия!

А когда папа приехал из командировки и узнал об этой истории, он тут же заменил коварный замок на другой, с которым дверь без ключа захлопнуть невозможно. И ещё он сказал: «Что ж вы не сообразили пожарников вызвать? Они бы лестницу свою приставили, третий этаж для них – чепуха!»

А нам и в голову не пришло… Пожарники – они же для пожара…

Зато я после этого стал более внимательно относиться к запретам своих родителей, не воспринимать их как капризы взрослых. Мало ли что, вдруг «без ключа»…

Вот такая история. Были и другие, подобные, но родителям я не рассказывал… Например, я иногда забывал положить в портфель ключ, а возвращался из школы – дома никого не было… Как же я попадал в квартиру на третьем этаже?

Не скажу. А то вдруг кому-то взбредёт в голову делать то же самое?

Наше сегодняшнее приключение с Генкой с виду совсем простенькое.

Носились мы с ним по просторам, носились и под конец так слились с природой, что не сразу можно было понять, где природа, а где мы.

Усталость не препятствовала нашим беспечным забавам. В случае чего можно было присесть на пенёк или поваляться в стоге сена. Впрочем, с сеном надо быть осторожней: однажды я так повалялся, что меня вечером тошнило, сильно болела голова. Однако что делать, когда хочется есть? Не идти же домой! Казалось бы, так просто: ворвался домой, схватил горбушку и тут же исчез. Но на практике так не получается: сначала домашние выражают восторг, что сам пришёл, не пришлось искать, а затем арестовывают, заставляют мыть руки, усаживают за стол и кормят обедом. А если твоим добрейшим и любимым домомучителям почему-то не нравится погода – могут вообще оставить дома.