Новогодний адвент-календарь вскоре был почти готов. Осталось лишь раскрасить надпись: «С новым годом!», что Люба никак не могла сделать, отвлекаясь на посетителей, часть из которых считали своим долгом провести с ней хотя бы короткую беседу о планах на праздники, подарков и идей блюд на новогодний стол. Но несмотря на это, с главным своим делом – руководить процессом, она справлялась на все 100 процентов. В итоге буквы раскрасил Олег.

Карикатурные дед Мороз со Снегурочкой, нарисованные художником в центре ватмана заражали своей широкой улыбкой. Вокруг них расположилось семь сложенных из бумаги конвертов, которые Люба успела украсить блёстками. В эти конверты Олег вложил листочки с душевными пожеланиями на день и предновогодними заданиями. Слепить снеговика и поиграть в снежки – было первым делом, чтобы можно было менять день его выполнения до тех пор, пока не будет подходящей погоды. А затем: нарядить ёлку, написать письмо деду морозу, смастерить кормушку для птиц и сделать новогодние открытки для друзей, на субботу запланировали испечь пряничный дом и сделать карту желаний, на воскресенье – покататься с горки и посмотреть новогодний фильм. А снежинки, старательно вырезанные помощником Любы, приклеили по краям ватмана.

В кафе вошёл молодой голубоглазый мужчина с взъерошенными волосами. Он огляделся, ощупывая карманы. Заказал кофе с бельгийской сырной вафлей, занял свободный стол и погрузился в работу за ноутбуком, отвлекаясь на звон колокольчика. На девятый (от его прихода) звоночек, в кафе вошёл художник. Он приветственно кивнул Любе, чуть улыбнувшись, повесил пальто с шапкой на вешалку и подошёл к Павлу.

– Она сегодня не придёт. Я только что видел, как она уехала, – сказал он тихо.

Павел смущено кивнул. Художник проследовал к своему привычному месту. Маленькая табличка Reserved поблёскивала от света гирлянд. Это была единственная подобная табличка в кафе, Люба украла её пару лет назад в каком-то ресторане. И вот уже несколько месяцев она ежедневно выставляет её около 18 часов на столик у углового окна.

Расправившись с сырной вафлей, Павел оделся, попрощался и покинул кафе. Митя поспешил к освободившемуся столику с тряпкой. На столе лежал телефон. Митя тщательно протёр стол вокруг, не прикасаясь к смартфону. Потом подошёл к Любе и шепнул ей на ухо о находке.

– Паша… – вздохнула она, выходя из-за прилавка.

Митя оглянулся, выискивая Павла.

– Он ушёл, – тут же уточнил он и вытащил из нагрудного кармана рыжего медвежонка.

– Да Митя, я знаю. Скоро вернётся.

Художник подошел к прилавку, чтобы забрать чайничек травяного чая, который уже заварила ему Люба.

– Может на январских праздниках сходим на щелкунчика? – спросил он у хозяйки кафе. – Билеты еще есть.

– Извини, сейчас у меня на это нет времени, – отрезала Люба и сочувственно улыбнулась.

Теребя вязанного медвежонка за ухо, Митя подошёл к ёлке, чтобы, с позволения Любы, поправить игрушки, которые она бездумно развесила на ветках. По пути к своему привычному месту, художник на несколько секунд остановился за спиной Мити с подносом в руках, задержав взгляд на праздничном деревце.

Невысокая искусственная ёлка, увешенная старинными стеклянными игрушками, стояла на тумбе рядом с прилавком. Этой ёлочке уже больше 20 лет, а запасами хрупких расписных фигурок с Любой поделилась ещё её бабушка, когда любимая внучка съехала от родителей, поэтому в их истории было больше 50 Новогодних праздников. На колючих ветках красовались несколько разноцветных стеклянных шаров, шишки, грибы, початки кукурузы, герои сказки Чиполлино, львы и медвежата на прищепках, птицы и зайчата. И лишь второй раз в жизни, Люба нарядила эту ёлку в одиночестве, а не в компании мужа. Вторая же перемена в её жизни после развода была связанна с тем, что она отказалась от выходных и всё больше времени проводила на работе, распрощавшись со сменщицей. С 6 часов утра она пекла пироги и булочки со своей помощницей и подругой Ирой, в часы более-менее свободные от посетителей, готовила десерты, два-три раза в неделю задерживалась в пекарне после закрытия, чтобы сделать заготовки на заморозку. И лишь иногда оставляла всё кафе на подругу, когда летала навестить внуков. Но работа её ничуть не обременяла, а наоборот спасала и вдохновляла. Выпечкой хозяйка пекарни всегда занималась с нежностью и любовью. С уважением относилась к тесту и даже с ним разговаривала. Аккуратно выкладывала булочки, приглаживая края, с трепетом лепила пирожки, всегда по достоинству оценивала аромат свежеиспеченного хлеба. Она постоянно экспериментировала на своей кухне и улучшала рецепты. Не смотря на некоторую бестактность, громкий голос, а порой и грубость, она располагала к себе посетителей. Наверное, потому что просто всегда была собой и ей никогда не было всё равно на других людей. Разве что на их мнение ей было плевать, но не на их проблемы. Однако на свои проблемы она старалась закрывать глаза.