Настя сидела на диване с ноутбуком на коленях и с серьёзным лицом нажимала на кнопки клавиатуры.

– Привет, – бросила Софья, быстро снимая мокрые туфли, – промокла вся. – Работаешь?

– Мама, но не сердись. Наташа недавно мне эту работу предложила, в выходные буду занята, а так ничего не изменится. Нам тёте Мане миллионы отдавать, надо копить.

– Девушки уехали?

– Да, Наташу Андрей повёз, а Лизу Собакин. Они просили передать, что не хотели тебя обидеть.

– Не хотели, а обидели. Ладно, на ужин чего желаешь? Я потом уйду ненадолго.

Настя перевела взгляд на мать: – Уйдёшь ночью? Там же ливень, переодевайся скорей.

– Ливень скоро кончится. Мне надо к Мане сходить.

– Когда это ты по ночам в гости ходила в последний раз? Может не к Мане? Профессор пригласил? – Настя улыбнулась. – Вот за него замуж и выходи. Классный мужик, умный, ты таких любишь. Квартира будет в Москве, да и он вполне симпатичный.

– Настя, я тебе, конечно, советовала на Сашу внимание обратить, но не сильно давила. Запомни, я ничего не хочу менять в своей жизни. Я просто плыву по течению, а там посмотрим. Куда выплыву, там и заночую.

– Ладно, но знай, что я с Евгением общаться не буду.

– Не общайся, – вздохнула Софья, снимая мокрую одежду и надевая халат. – Так что готовить?

– А пожарь просто картошки, если не трудно.

– Не трудно. Потушу ещё кабачки, наросло столько, что нам за зиму не съесть. Настя, а старец в каком часу домой уходит?

– К восьми вечера он уже дома, а что? Ты к старцу хочешь сходить? Мама, что у тебя болит?

– Душа болит, доча.

– Не ври, ты поэтому такая грустная? Лучше скажи, завтра анализы все сдашь.

– Доча, ну правда, я здорова. Хочу у него спросить, что надо выпить, чтобы душа не болела.

– Ладно, – Настя опять уставилась на экран ноутбука. – Таких как ты у него половина города. У каждого душа болит, все мы одинаковые.

После ужина Софья Степановна начала собираться: на улице сильно похолодало. Дождь закончился, но дыхание осени уже чувствовалось, особенно по ночам.

– Мам, десятый час. Ты что, к нему домой пойдёшь?

– Да, пирожков возьму, он же один живёт.

– Пешком пойдёшь?

– А что тут идти, полезно перед сном прогуляться.

– Смотри, я волноваться буду. Если что, сразу звони.

– Настя, что в нашем городе может случится? Я тут каждую собаку знаю, а она меня. Давай, не скучай тут.

Софья надела плащ и, на всякий случай, взяла зонтик. Пакет с пирожками и сумочку пришлось нести в правой руке, а зонтик- трость в левой.

Идти по мокрой дороге вдоль знакомой улицы ей приходилось часто, а вот свернуть в переулок, чтобы выйти в другой район – этого она не делала давно. Тем более, что дом старца находился на окраине Предместье. Некоторым домам там было не меньше сотни лет. Многие жители многоэтажных домов выкупили эти дома под дачи и жили там всё лето, но сейчас окна этих домой пугали темнотой.

Дом старца Софья однажды уже посещала. Ходила она с мужем, надеясь, что старец поможет ему выздороветь. Но старец только смотрел на них грустными умными глазами.

Отрыл дверь сам старик. Сухощавый, с седой негустой бородкой, молча махнул рукой, приглашая в дом. В доме было чисто, но как-то темно. Дети и внуки следили за порядком в жилище старика, а он отдавал им все деньги, которые ему приносили люди.

– Добрый вечер, – тихо сказала Софья. – Я вам пирожков принесла, начинка разная. Тёплые ещё были, но на улице прохладно, могли и остыть.

– София, садись. Я устал сегодня.

– Так вы без выходных, не бережете себя.

– Надо успеть сделать то, что дано. Ты ведь тоже торопишься, знаю я твои планы. Торопись, да не ошибись. Глаза у тебя потерянные, будто ищешь, а не найдёшь. Пришла Женьку искать?