Джулиус мог бы рассмеяться, но он лишь поправил очки на переносице. Потом неожиданно спросил:

– Ты действительно думаешь, что Моисей водил за собой свой народ сорок лет по пустыне? Нет, до Израиля они дошли за две недели, а остальные сорок лет он судился с фараоном. Ты знаешь, кто был одним из учредителей “Святой Анны”? Прадед тестя нынешнего премьер-министра. А тесть, скажем так, не самый бедный человек в Левантидах. И в Котноре. И в Синуэй. И… Ну, ты поймал идею. Я и Грант? И два сокола, ты и Роджер? Против армии юристов, которых на нас натравят, едва мы только даже заикнёмся о коллективном иске? Мы истечём финансами быстрее, чем человек с перерезанной глоткой истекает кровью.

Неожиданно он тоже подался вперёд: он, Джулиус Доун, привыкший сидеть расслабленно, откинувшись на спинку стула, резко подался вперёд, оперся локтями о стол и сплел пальцы.

– Юридические фирмы не доходят до классического банкротства. Они с треском взлетают на воздух. Бамс! – Джулиус взмахнул руками, изображая взрыв. – Какой-нибудь полудохлый заводик годами может работать в убыток – это не наш сценарий. Наш сценарий – это почти мгновенный коллапс, пара недель – и привет, банкротство. Знаешь почему? Юридические фирмы не имеют инвесторов. Втянись мы в долгосрочный процесс, нам придётся жертвовать другими делами, вкладывать свои активы – и как результат: из чего я вам буду платить?

Заметив, как помрачнел Альберт, он назидательно добавил:

– Вот-вот, подумай об этом, прежде чем докучать мне своими дурацкими идеями.

Он потянулся за газетой. Аудиенция была закончена. Джулиус уже собирался махнуть рукой, отсылая прочь нерадивого работника, но Альберт, с минуту стоявший неподвижно, тихо произнёс:

– Программа юридической помощи…

Джулиус скептически вздёрнул бровь. “Ну и?”, – читалось в его взгляде.

Альберт торопливо заговорил:

– Мы должны закрывать квоту каждый месяц. Мы можем взять Кейт Тамера под эту программу. Её сестра была в такой школе, пропала много лет назад, мы можем обратиться в суд с административным исковым заявлением, подать ходатайство о раскрытии информации. Где-то же её документы существуют? Что с ней случилось? Она сбежала? Закончила на улицах Тангросса, её придушил какой-нибудь маньяк? Или она умерла от тифа в интернате? В школе должен остаться её файл.

– Вот же настырный сукин сын! – пробормотал Джулиус и отбросил газету.

– Нам надо закрыть квоты… – упрямо повторил Альберт. – И мы ничего не потеряем, программа покроет её счета. Плюс мы привлечём внимание общественности к этому делу. Я уверен, Дробински нам поможет, как только поймёт, что мы готовы идти до конца.

Выражение лица у Джулиуса с устало-терпеливого сменилось на брезгливое, и Альберт подумал, не перегнул ли он палку: похоже, шеф по-прежнему ненавидел “Солнце Оресты”.

Но пауза затянулась. Джулиус думал. В конце концов, квоты по программе помощи малоимущим действительно надо было закрывать. За это фирме значительно снижали налоги.

Джулиус мог бы рассудить, что в Оресте малоимущих хватает и без Кейт Тамеро. Да и когда в них был недостаток! Но тщеславие пересилило: о его фирме напишут в той самой ненавистной газетёнке, которая несколько лет назад стала причиной его позора – и как напишут! Дело обещало стать резонансным. Мысль о реванше показалась ему весьма искусительной. Стоит рискнуть, он напрасно упустил из виду вариант с квотами, тут Альберт прав. Только бы этот молодой дуралей не напортачил… Хотя чего ему, Джулиусу, было лукавить: он снял самые сливки с курса, двух лучших с потока. Под его крылом у Роджера с Альбером имелись высокие шансы вырасти в отличных юристов.