–Тогда почему ты всё ещё здесь? – прошептала я, глядя прямо в его глаза. – Если я такая невыносимая, почему ты просто не уйдёшь?

Сергей стоял неподвижно, тяжело дыша, как будто не ожидал от меня такой прямолинейности.

– Потому что это мой дом, – произнёс он наконец, словно холодным лезвием резанул по мне.

– Может быть, – я сглотнула и подняла голову. – Но я больше не позволю тебе так со мной обращаться.

Я развернулась и ушла, оставив его одного посреди кухни, посреди этой войны, которую мы только что начали.

Я вышла не просто из кухни – я вырвалась из этого дома, едва дыша. Сердце бешено стучало в груди, и слёзы застилали глаза, мешая видеть перед собой дорогу. Холодный воздух ночи обжигал лицо, но мне было всё равно. Я просто шла, не зная, куда и зачем.

"Почему он так уверен в себе?" – эта мысль не давала мне покоя. Может быть, у него уже есть дети, о которых он никогда не говорил? Или… о боже…

Остановилась посреди улицы, словно меня ударило током. А что если… что если его любовница беременна от него? Что если поэтому он так спокоен, так уверен в том, что способен быть отцом?

Я обняла себя руками, пытаясь унять дрожь, но внутри меня уже бушевал ураган боли и отчаяния. "Нет, нет, это не может быть правдой," – повторяла я себе, но чем больше я думала об этом, тем яснее становилось, что всё сходится.

не знаю, что будет дальше, но мне нужно подготовиться. Пока мы с Сергеем официально женаты и у нас есть общий счёт, я должна обеспечить себе хоть какую-то финансовую подушку. Он не хотел, чтобы я работала, потому что "я мужчина и буду обеспечивать тебя, а работа – не женское дело". Поэтому у меня не было ни копейки собственных сбережений.

Недолго думая, я направилась к ближайшему банкомату. Улица была пуста, холодный ветер пробирался под свитер, но я шагала решительно, чувствуя, что это единственное, что я могу сделать сейчас для себя. Подойдя к банкомату, я вытащила карту и дрожащими руками вставила её в аппарат. Ввела пин-код, и на экране замигала сумма, которую я могла снять.

Я выбрала максимально возможную сумму и наблюдала, как банкноты выскальзывают из отверстия. Забрав деньги, я сложила их в кошелёк, чувствуя тяжесть каждой купюры. "Это на первое время," – сказала я себе, глядя на экран, который спрашивал, хочу ли я ещё одну операцию. "Пока он не догадался и не закрыл доступ к счёту".

Оглянувшись, я заметила свет вывески местной кафешки, которая, как я знала, работала до двух часов ночи. Это было единственное место, где можно было укрыться от собственного хаоса.

Зашла внутрь, и приятный запах свежего кофе и выпечки на мгновение успокоил моё разбитое сердце. Кафе было почти пустым – только пара посетителей сидела в углу, погруженные в свои мысли. Я заказала чашку крепкого эспрессо и небольшой шоколадный круассан, стараясь сосредоточиться на этом маленьком удовольствии.

Сев у окна, я смотрела на ночную улицу, подсвеченную тусклыми фонарями. В голове роились мысли о том, что только что произошло, о словах Сергея, которые всё ещё отдавались эхом в моём сознании.

Обхватив ладонями горячую чашку кофе, и вдруг почувствовала, как последние остатки моих сил покидают меня. Всё, что произошло, накрыло меня с головой: предательство Сергея, его холодные слова, моё унижение и беспомощность. Внутри всё сжалось, и слёзы, которые я так отчаянно пыталась сдерживать, вдруг хлынули, одна за другой.

Попыталась сделать глоток кофе, но горло сжалось, и я чуть не подавилась. Промокнув глаза салфеткой, я взяла в руки круассан и откусила кусочек, надеясь, что сладость хоть немного смягчит боль. Но с каждым кусочком я словно чувствовала, как по телу разливается горечь. Слёзы текли всё сильнее, и я даже не пыталась больше их останавливать.