Галатея ненадолго задумалась, покручивая пальцами косички на затылке, спрятанные под свободными волосами. Она перебрала когтями вплетённые тесёмки и, уронив пальцы на манжет рубашки, расстегнула ряд желтоватых пуговиц. Широкий рукав податливо отпустил левую руку. Шумно вздохнув, Галатея уныло взглянула на круг символов-лун – метка одного из восьми воинов Врат – и прикрыла глаза.

Тут из забытья её вырвал чей-то голос, вернее, два – причём один из них явно принадлежал ребёнку. Галатея встрепенулась и быстро застегнула рукав, затем, подобрав подол юбки, в один прыжок оказалась на ближайшей к ней сверху ветке сосны. Она осторожно огляделась, пытаясь отыскать источник звука. На восточном берегу озера в тридцати футах от себя Галатея приметила женскую фигуру. Та стояла, сгорбившись, одной рукой прижимая к себе ребёнка, другая была сжата в кулак. Малыш неподвижно сидел на хвойной подстилке, уставившись на Врата в томительном ожидании.

«Пилигримы в такое время? Обычно они приходят до наступления ночи, – поразмыслила Галатея. – Они же знают, что стоит оступиться, и тебя затянет вместе с подношением? А в этом тусклом свете мало что разглядеть можно…»

Однако Галатея-то видела их прекрасно. Ее лисьи глаза сузились, устремившись на сверкающий предмет в кулаке женщины. Серебро. «Редко его можно встретить у простых людей, не говоря уж о золоте. Оно стоит тысячи обсидианов. Не похоже, что они из богатых, одежда не крашена, да и добирались они пешком, судя по затёртой обуви». Вдруг ветер донёс их голоса. Галатея прислушалась.

– Матушка, это всё, что у нас есть. Ты правда хочешь отдать амулет? – Мальчишка шмыгнул носом и шумно прокашлялся перед тем, как продолжить. – А как же сестренка? Как мы её выкупим без денег?

Женщина сдвинула брови и строго посмотрела на сына.

– Великим Вратам всё под силу! – пролепетала она. – Если мы как следует попросим, то будет нам и здоровье твое, и счастье на веку.

Мальчик виновато опустил голову и, схватив её за сарафан, решительно кивнул. Женщина выпрямилась и шагнула на самый край берега, вытянув руку над водой. Мальчишка отпустил её и, с трудом встав на ноги, сделал то же самое, положив свою ладонь поверх маминой. Женщина сначала очень тихо, а потом все громче и громче нараспев затянула стародавнюю песнь просящих. Не медля, сын подхватил мотив своим сиплым голосом, и вот уже они двое, покачиваясь словно волны, обращались к молчаливым Вратам. Они взывали к морю, солнцу и звёздам, к ветру и земле, к самой вечности и Истоку всего сущего. Чтобы их сила и милость обратилась к ним, ведь все люди – созданные ими дети, а Врата – проводник в мир недосягаемого и тайного знания предков, оставивших своим наследникам надежду на лучшее время.

Галатея отвернулась. Ей вспомнилось, как на прошлой неделе здесь, именно на том самом месте, где сейчас стояли они, один из пилигримов сжёг себя дотла. И все вопил, и вопил о верности своей души и тела Вратам. Вне всякого сомнения, каждый приходил с чем-то своим. Однако была одна напасть, с которой Окритусу предстояло бороться в этом году. Отсутствие дождей пророчило засуху. Что-то происходило с Вратами, и это чувствовали все. Они словно перестали благодетельствовать королевству и требовали все больше. Все больше драгоценных металлов, камней и человеческих жертв.

Песнь закончилась, и женщина разжала пальцы. Амулет, крутанувшись в воздухе, с шумом бултыхнулся на самое дно. Женщина вознесла руки к небу, мальчик хотел было повторить за ней, но вдруг он резко согнулся пополам, схватившись за грудь. Нога его подвернулась, потащив тело вперед, и он наполовину оказался в воде. От испуга ребенок замер на месте, не в силах поднять колени с каменистого дна. Его мать закричала и, упав на землю, схватила сына за руку. Галатея невольно повернулась на звук. Сжавшись как пружина, она наблюдала, готовая в любую секунду сорваться с места и броситься на помощь. Однако этого не потребовалось. Течение не успело подхватить мальчика. Мать вытащила его на берег, словно перышко, и прижала к себе.