— Я прожил много дольше твоего, — немного помолчав отозвался он. — Со временем чувства притупляются, эмоции блекнут в своих проявлениях, начинаешь скучать... Потому в разных мирах я и создал своеобразные зверинцы, где живут такие как ты. — задержала дыхание. Мир окончательно рухнул. Рассыпался в прах, оставив парить в невесомости и осознании собственной никчемности и обреченности. — Раз в пару десятилетий, я навещаю некоторые из них, где отбираю самых интересных особей. Поиграть... Вкусить забытых ощущений.

Сказать, что его слова принесли боль — ничего не сказать. Рассмеялась бы снова, но повторения урока не жаждала.

К горлу снова подкатила тошнота.

Посмотреть бы теперь в глаза матери-настоятельницы и всех послушниц храма. Поведать бы им эту истину. Велика Цель! Дар, мать его!

Мое столь важное предназначение — это лишь игра, а я — игрушка!

Нет никакой великой цели! Целый мир — зверинец в руках сумасшедшего всемогущего существа!

Злость с новой силой закипела в крови. Так вот чего он жаждет?! Ощущений? Эмоций? Старый демон засиделся, заскучал, потому решил поиграться с человечкой? Как замечательно и прозаично. Что же, мне остается лишь продержаться до того момента, пока смогу освободиться или...умереть.

— Отличный настрой, — теплые пальцы легли на подбородок, заставляя поднять голову и посмотреть в глаза. Не стала противиться. Ответила прямо, не отводя взгляда, не дрожа ресницами, лишь сильнее сжала зубы. А он... Он улыбался. Насмешливо, с осознанием своего превосходства. Все же я дернулась, делая шаг назад. Удара не последовало. Что же делать теперь?

«Просто подчиниться и ждать смерти...» — эта мысль уже была своей собственной, — «или...»

— Ты не сбежишь отсюда, — он даже додумать не дал! — Здесь мои владения, мой мир. Стоит тебе оказаться за пределами моего чертога, и тебя приберет первый же встречный. Не думай, что кто-то здесь захочет тебе помочь. Тем более с этим, — одним шагом он преодолел разделяющее нас расстояние, ухватил повыше локтя, выворачивая руку. — Рабская метка. Ты принадлежишь мне с рождения.

Рванула руку из захвата. Он позволил вырваться. Отошла подальше, снова приткнувшись спиной к стене, зашипела, когда камень коснулся рассеченной кожи.

— Такова твоя судьба, человечка, — пророкотал, наступая. Снова вжалась в стену, уже не обращая внимания на боль. Он разулыбался шире, приобретая вид еще более хищный. Облизал удлиненные клыки, нависая надо мной. Боги, какой же он огромный! В плечах был, наверное, вдвое шире меня.

Сжалась, отвернула голову, лишь бы не видеть этих хищного, изучающего, оценивающего взгляда.

Он втянул носом воздух, склоняясь к моему плечу, скользя своими черными длинными волосами по обнаженной коже. Словно змеи.

Теплое дыхание обожгло кожу. Вздрогнула, но отступать уже некуда. Да и куда бежать?

Он придвинулся совсем вплотную. Еще немного и коснется кожей обнаженного тела. Казалось, даже воздух кругом начал плавиться от чувства отвращения, что я испытывала сейчас. Сдавленно всхлипнула, когда он снова с силой сжал запястье. Еще чуть-чуть и, казалось, затрещат кости, ломаемые под натиском его сильных пальцев. Это отвлекло даже от осознания собственной наготы в соседстве с его разгоряченной кожей.

— Ох, прошу прощения, — отозвался с издевкой, — забываю, насколько вы, люди, хрупкие.

А в следующий миг зрение застила вспышка, уши заложило тугим звоном, будто эхо лопнувшей струны.

***

Проморгавшись, осмотрелась. Просторная комната, снова без окон и дверей. Но и не темница. Огромная кровать у одной стены. Стол с парой стульев у другой. Круглое зеркало над ним. Шкаф. На полу и стенах — мягкие ковры.