Так и сделал – задавил в себе страх и нарастающее чувство вины, задушил ощущение потерянности и беспомощности, и донёс-таки ношу до дверей своей спальни. Сходу, взмахом руки затопил поярче камин, плюхнулся перед ним и прямо в плаще положил замерзшую Адриану на пол. Сверху накрыл тулупом, который валялся тут же, перед кроватью.

– Ну же… давай… просыпайся… – процедил, засовывая полы тулупа под ее ледяные ноги. – Ты – моя рабыня, мой законный трофей… ты… ты не имеешь права помирать без моего позволения! Просыпайся же! Я приказываю тебе! Немедленно!

Но Адриана не просыпалась. Не просыпалась, чёрт бы ее подрал! И с каждой минутой ее «не просыпания» обруч на груди сжимался всё плотнее, словно кто-то невидимый всё туже и туже закручивал охватывающие его торс стальные оковы. Еще чуть-чуть и сломается грудная клетка… еще чуть-чуть и нечем станет дышать…

Внезапно он вспомнил, что можно еще сделать, вскочил, метнулся в смежный со спальней кабинет и вернулся с бутылкой старого коньяка, только недавно откупоренного по случаю начала зимы. Отхлебнул из горла добрый глоток и, плеснув на ладони, принялся растирать тело девушки, везде, где только мог достать.

Через пару секунд решил, что тут не до девичей скромности и несколькими движениями содрал с Адрианы всю оставшуюся одежду – корсет, разорванную почти до бедер нижнюю юбку, чулки, панталоны…

Измазал ее коньяком уже всю – основательно, растирая нежное тело до красноты и изо всех стараясь именно растирать, а не лапать…

А потом, так и не услышав заветного вдоха, поднял ее и уложил в свою кровать – под тяжеленное, пуховое одеяло с наброшенными сверху шкурами. И сам залез туда же, стянув рубаху со штанами и прижимая хрупкое тело к себе, надеясь, что драконий жар согреет ее, задержит убегающую в царство мертвых душу…

6. Глава 6

– Маменька, прости меня… Я потеряла его… потеряла твой подарочек…

Стоя рядом с могилкой мамы, я не то, что рыдала – обливалась слезами! Сердце разрывалось от горя – как же я могла? Как могла потерять то единственное, что мне осталось от нее, бросившей меня так рано… Она ведь просила, умоляла сохранить это, держать в тайном месте и воспользоваться только тогда, когда от этого будет зависеть моя жизнь… А я не просто потеряла, я… я даже не помнила, что это!

Надгробный камень над могилой матери вдруг издал странный треск – будто кто-то пытался сломать его изнутри – застонал почти человеческим голосом… и развалился на несколько крупных обломков. А из него недр на меня глянула зеленая, пятнистая змейка с мудрыми глазами-бусинами.

– Я помогу тебе его найти… – прошептала она ласковым, маминым голосом. – Беги за мной, Ри… Я покажу тебе, где оно…

И нырнув головой куда-то за надгробие, змейка исчезла в высокой траве, вильнув на прощание хвостиком. Опомнившись, я бросилась за ней. Я должна догнать ее, должна! Потому что это мама ее послала, иначе бы змея не выползла из ее надгробия! И не назвала бы меня «Ри» – уменьшительно-ласкательным от «Адрианы», которым меня звала только мама и больше никто!

Разбежавшись, я прыгнула вслед за зеленой змейкой в высокие заросли, но вместо того, чтобы приземлиться на ноги, упала пластом – на живот. Хотела было вскочить, но вдруг обнаружила, что ползти намного удобнее, чем ходить – словно я тоже змея!

А может, так оно и есть? Может, это я сама и выползла из надгробия?

Я ведь умерла в той ужасной башне, куда меня посадил господин Дракон, не так ли? Замерзла насмерть и умерла, попав в Рай, где сейчас и живу себе вместе с любимой мамочкой, лишь изредка выползая на землю в виде змеи…