– Дамы и господа, – начал я, прокашлявшись и обводя взглядом всех присутствующих. На улице собралось немало зевак, которые обступали остальных участников плотным широким кольцом. – Данное учреждение – плод не только моих усилий, а и лекарей клиники, моих коллег, которые участвовали в обучении, коллегии лекарей Санкт-Петербурга во главе с Обуховым Степаном Митрофановичем и Министерства здравоохранения, которое благоволит моим начинаниям и поддерживает в сложных ситуациях. Я всех вас искренне благодарю за участие и так же поздравляю с открытием совершенно нового, прорывного учреждения в Санкт-Петербурге! Теперь работа с онкобольными выйдет на совершенно другой уровень, ведь профессионалы, которые будут заниматься только этими вопросами всё своё рабочее время, будут делать это быстрее и качественнее, благодаря большому опыту, натренированной руке и технике тонких магических потоков! Ура, господа!

Сам не помню, как в моей руке оказался фужер с шампанским, но, когда “ура” повторили троекратно по всем правилам, раздался дружный звон бокалов, а потом и звонкий “чик” ножницами по ленте, перегораживавшей проход в здание. Дальнейшие локальные поздравления друг друга и всех вокруг, как и сам банкет в честь открытия, я описывать не буду. Но, стоит отметить отменную игру духового оркестра, который вступал и затихал всегда точно, как надо.

Был в этой суете и круговерти и мой должник по фамилии Гааз, но на меня он внимания не обращал, да и я на него сегодня не собирался, всё будет завтра. Надо нимб поправить что ли, всё время сползает. Покрутив головой, я увидел обоих своих секретарей, стоявших у дальней стены в стороне от основной толпы. Они спокойно наблюдали и улыбались, довольные результатами своего труда. Что-то слишком близко они друг к другу стоят. Я бы даже сказал “плечом к плечу”. А почему бы и да?

Я улыбнулся и опрокинул в себя остатки содержимого фужера. Придётся теперь и сегодня машину оставить на парковке. Так, а на какой парковке я её оставил? Ах да, недалеко от “Больницы всех скорбящих радости”. Завтра надо выйти из дома пораньше, чтобы забрать микроавтобус и не опоздать на работу.

– Поздравляю, Александр Петрович, – сказал вынырнувший из толпы Борис Петрович. Выглядел он очень даже неплохо, причём в фужере у него явно был сок, а не игристое.

– Вы меня сегодня здорово напугали, – улыбнулся я ему.

– У меня большой опыт за плечами, и я знаю особенности своего организма, – хмыкнул он. – Всё было тонко и точно рассчитано. Гааз не удержался от желания вызвать именно меня. Мне кажется, он до последнего верил, что я не справлюсь.

– А я вам больше скажу, – хихикнул я, потом на всякий случай оглянулся, нет ли поблизости Гааза. – Я до последнего боялся, что вы не справитесь. Вы же не предупредили меня, что этот спектакль будет именно по такому сценарию. Убедительность была максимальная, я на такое даже не рассчитывал. Знатно мы проучили этого самоуверенного к…, вредину! Будет знать наших!

– Я обещал вам дать ответ сегодня, – сказал Борис Петрович резко посерьёзнев.

– Готов услышать от вас любой положительный ответ, – улыбнулся я.

– Я действительно очень сожалею, но, вы не подумайте плохого, я верю в вас, вы отличный руководитель и лекарь, но я вынужден отказаться от этой должности, – сказал он и немного склонил голову. – В том числе и из-за уважения к вам, Александр Петрович. Вам лучше подобрать на эту должность молодого и энергичного, способного стучаться в закрытые двери, а у меня на это ни сил, ни энергии уже недостаточно.

– Расстроили вы меня, Борис Петрович, – покачал я головой. – Я действительно очень надеялся, что вы согласитесь.