– Позвольте узнать, что именно, милостивый государь, – ехидно поинтересовался Николай Васильевич и, прищурив глаз, насмешливо поглядел на графа. – Уверен, вам хватит и пальцев одной руки.

– Посмотрим, – холодно отозвался граф Лунин. – Прежде чем я начну перечислять заслуги этого человека, хочу сразу оговориться, что я никоим образом не защищаю графа Перовского, а только перечисляю факты. Итак, благодаря своей страсти, как вы правильно выразились, сударь, Лев Алексеевич считается первым покровителем гранильного и камнерезного искусства в империи; он проявил большое усердие на посту министра внутренних дел – и этого вы тоже не можете отрицать.

– Да, возможно, – уклонился от прямого ответа граф Орлов-Денисов. – Но ему легко было это сделать, так как он сам был членом Тайного военного общества.

– Эти ошибки молодости были прощены нашим Государем, – возразил граф Лунин, перебив собеседника. – К тому же, возглавляя Департамент уездов, графу удалось добиться ряда нововведений, реформ…

– …после которых уездные крестьяне подняли бунт, – вставил Николай Васильевич.

– По приказу Льва Алексеевича была проведена ревизия, то есть народная перепись, затем…

– Господа, господа! – прервав графа Лунина, громко запротестовал князь Безбородский. – Эдак мы и до утра не доберемся до конца рассказа… Николай Васильевич, вы так и не ответили на вопрос: как совершенно разные по статусу люди стали врагами? Это невозможно! Один живет на Урале, другой в Петербурге. Похоже, вы что-то не договариваете.

– Проклятые камни – вот что их объединило, – решив прекратить спор с графом Луниным, ответил Николай Васильевич. – Одного сгубило малодушие, а другого − жадность и тщеславие.

– Это как? – не понял князь, удивленно глядя на рассказчика.

– Я сначала и сам не разобрался, поэтому решил расспросить моего ночного собеседника поподробнее. И вот что он мне поведал. Как я уже сказал, граф Перовский был увлечен камнями, как никто другой. Это была его жизнь. Семьи не было, ибо жена умерла довольно-таки рано, детьми не обзавелся. С родными братьями он почти не знался, хотя иногда встречался с Василием Алексеевичем по служебным делам. Признаться, я слышал о нем, и немало. Но прежде всего граф слывет прекрасным организатором. Сами посудите: он четко отладил работу по снабжению Петергофской фабрики камнями, не забывая, конечно, пополнять и свою собственную коллекцию, которой граф очень гордится. А о ней, надо вам сказать, ходят легенды, ибо все лучшие камни, добытые в разных странах, оседали и оседают в кабинете Льва Алексеевича…