Из дневника

Почему мои мысли заполняет только все то, что окружает меня, а окружает меня пустое одиночество или ненависть вперемешку с людской завистью, беспочвенные сплетни – все это не имеет смысла и в то же время для многих это весь смысл жизни. Те люди, у которых мало радостей в жизни, живут чужой жизнью, заполняя свои дни жалким удовлетворением от этого. Мне подарили слух, зрение для того, чтобы использовать их во благо. Я постоянно думаю и думаю о минусах, подчеркиваемых другими людьми, даже если они безосновательны, со временем они все равно поглощают меня, также думаю о плохих качествах других людей. Зачем я это делаю? Как же мне противно от этого, но поделать ничего не могу. Мелочные мысли сжирают мой мозг, будто муравьи, мелкими укусами повергая меня в бездну никчемности.

Меня раздражают некоторые черты характера человека, и я думаю о них. Зачем это нужно делать это? Почему такой чудный орган, как мозг, тратит на это свои нейроны, когда есть более интересные вещи для размышления, да и для развития? Неужели я всю жизнь проведу в осуждении своего окружения? Так зачем нужна такая примитивная жизнь, где самые сильные эмоции – это злость на других. Я болен, как и множество других людей, одним лишь недугом. Как с ним бороться и надо ли? Ведь мы рождены со стадным инстинктом, и смотреть на других людей – наше природное качество. Проблема лишь в том, что я замечаю только негативные качества, позитивные в сравнении с ними меркнут, значит, в нас преобладает зло.

Могли ли хорошие качества так же выводить меня из себя, как плохие? Ответ будет утвердительным. Порой такая зависть берет, когда видишь человека в чем-то лучше тебя, что ничего не можешь поделать с собой и начинаешь недолюбливать этого человека за его преимущество над тобой.

На следующий день после завтрака ко мне зашел главный врач, которому уже была выдана небольшая компенсация от моих родителей за его драгоценное время. Я помню, как долго он меня осматривал: несколько минут молча обследовал мою голову, затем осмотрел глаза, туда же посветил маленьким фонариком, даже до ушей моих добрался. На все это кивнул головой. Как я понял, это значило, что внешне со мной все хорошо. Затем началась самая интересная процедура: его вопросы и мои ответы, которые он записывал.

Первые несколько вопросов о том, как я сплю и как у меня с аппетитом, были рядовыми, затем пошли куда интересней. Между прочим, после я задавал себе эти же вопросы на протяжении еще долгого времени.

– Итак, Фаруш, помнишь ли ты день, когда тебе нанесли увечья?

Я уже задавал себе такой вопрос, и толкового ответа у меня нет – все, что помнил, как во сне, и я не могу сказать точно, было это на самом деле или это всего лишь плод моих фантазий.

– Хорошо. – Доктор несколько раз постучал ручкой по блокноту, переводя взгляд на меня. – Тогда расскажи последнее отчетливое воспоминание.

Я, немного поколебавшись и порывшись в памяти, ответил:

– Даже не знаю, школу помню, но ничего конкретного сказать не смогу, если попросите… – Я задрал голову чуть выше, чем хотел, таким способом я пытался как можно глубже залезть в воспоминания. – Институт мне припоминается, но я не уверен. Сумбур в голове полный.

– А свою биографию ты помнишь? А лучше спросить, осознал ли ты себя? Как тебя зовут? Сколько тебе лет? Свои привычки и характер?

– Привычки, хараактер, – протянул я, – насчет этого тяжело вам будет ответить, вот имя и возраст я точно знаю, или осознал.

– Это уже что-то, с этим, как говорится, можно работать.

Затем прозвучал вопрос, который меня, собственно говоря, и смутил: снятся ли мне сны? Быстрый ответ последовал из моих уст: «Да». После этого врач попросил меня каждое утро записывать, что помню из сна. Он объяснил это тем, что так мне будет легче вспомнить то, что стерлось из моей памяти. Эта привычка у меня сохранилась и по сей день. Мой день начинается не с чашки кофе с сигаретой или бодрящего душа, открыв глаза и выключив будильник на телефоне, я не откладывал его в сторону, а тут же брался писать обо всех приключениях и открытиях, свершившихся ночью во сне. Врач посоветовал мне больше спать и назначил снотворное, процедуры также были продиктованы медсестре.