И, точно – Лика проходит мимо, нисколько не обращая на женщину внимания. Да, пожалуй, такого поворота, я никак не ожидал. Признаюсь, я порой позволяю себе думать о людях не с лучшей стороны, но чтобы Лика подтвердила мою случайную догадку и оказалась самой обыкновенной позершей – это было уже чересчур и не лезло ни в какие ворота…

– Лик, а Лик… – с трудом поспевая за ней семенящим шагом, я тормошу ее за руку. – Слушай, а там вон женщина подаяния просила…

– Угу.

– Что «угу»?

– Это значит, что я видела.

– И?

– Что «и»? – настает ее черед переспрашивать.

– Где реакция?

– А какая должна быть реакция? Я должна прыгать от счастья или, свернувшись калачиком, лечь рядом с ней? Я что-то не понимаю…

Эта ее хамская нападка окончательно сбивает меня с толку:

– Не знаю… Ты обычно даешь им денег. Или не даешь… Но тогда делаешь замечание… А в этот раз ты мимо прошла… Вот мне интересно стало.

– Стало интересно – гугли.

– Не, ну что ты сразу злишься-то?

Она смотрит на меня снизу вверх, но под ее взглядом я чувствую обратное – словно я скукоживаюсь до размеров песчинки, а она возвышается надо мной гороподобным великаном:

– Ох… Я не злюсь… Ну, хорошо, я постараюсь объяснить тебе, чтоб ты понял, – вздыхает она. – Понимаешь, нет цели в жизни лучше, чем приносить другим людям пользу… Только польза эта должна быть непременно благой – то есть все твои поступки не должны идти во вред самому человеку. Вот, возьмем в качестве примера наркомана. Прожженного такого… Торчащего уже давно… Ты знаешь, каково это – когда ломка? Нет, откуда ты можешь это знать… Ну, представь себе, что тебе одновременно ломают все кости в организме, выворачивают наружу все внутренности, а сам ты перестаешь существовать, и у тебя остается лишь одно желание – чтобы тебе отрубили башку и положили ее спать на подушку… И это реально нечеловеческое состояние, в котором тебя корежит и долбит. Ты… ты перестаешь быть человеком, а превращаешься в пульсирующий болью беспокойный бессознательный комок синапсов. И, поверь мне, смотреть на кого-то даже чужого, уж не говоря о дорогих и близких тебе людях, в такие моменты без боли невозможно. И первым твоим желанием будет являться – облегчить им страдание. То есть дать им новую дозу, чтобы они не мучились и не переживали подобный ужас… И это желание – оно в корне неверное. Потому что, совершая доброе дело, ты в итоге наносишь непоправимый вред… И то же самое правило можно применить к чему бы то ни было в жизни – даже к подаче милостыни… Для того, чтобы реально помогать людям, надо не только, чтобы они действительно нуждались в твоей помощи, но и видеть, к чему эта помощь приведет. Словом, ты должен стать для них той самой последней чертой, за которой следует обрыв и падение в черную бездну. А иначе и браться за это не надо!

– Слушай, это все здорово, конечно, звучит, но что с этой женщиной не так? Она наркоманка? Или пьянь? Почему ты ей-то не помогла?

– Нет. Она не наркоманка и не пьянь. Просто она спала. Разморило её. А если б я подошла, она бы проснулась.

– И это все? В этом причина? – моему удивлению не остается предела.

– Да, – спокойно отвечает она.

– То есть ты считаешь, что из-за боязни ее разбудить можно отказаться от благого поступка? – ее слова возмущают меня до глубины души.

– Руслан, милый, я так не считаю. Но пускай немного поспит… А мы с тобой на обратном пути обязательно дадим ей денег. Хочешь, даже ты дашь. Непосредственно.

– Да, но… Но она же может уйти куда-нибудь… Ее могут прогнать. Не знаю… Ещё что-нибудь может случиться непредвиденное… В конце концов, мы можем попросту прийти поздно…